Глеб Кузнецов
Фото пресс-службы партии "Единая Россия"
Наши депутаты и политическая система 13 лет в целом были оторваны от «земли», от необходимости реального общения с избирателями. Общаться с людьми на местах по большому счету было вовсе не нужно – это никак не влияло на карьеру политика. Все отвыкли думать, что конкретный федеральный парламентарий представляет конкретных людей. Такая ситуация стала следствием решения задачи, вставшей перед политической системой на рубеже 1990–2000-х, когда бал правили региональные «бароны» и местные партийные звезды, опиравшиеся на региональную политическую и экономическую олигархию, часто криминального происхождения.
Нужно было создать сильную партийную систему, оторвать ее от регионов, сделать самодостаточной, «руководящей и направляющей» в том числе и для региональной низовки. Эта задача была решена в полном объеме, повторение «веселых выборов» 1995–1999 годов теперь невозможно. Но дерево без корней жить не может. И теперь предстоит погрузить партийно-политическую систему в гущу избирателей, связать партии с их корнями. Для этого к нам вернулись выборы по одномандатным округам, и появились праймериз – как важнейшая часть избирательной кампании в них.
Схожую, пусть и не в деталях, проблему решали в США на рубеже XIX–ХХ веков, во времена президента Теодора Рузвельта. После первых 100 лет существования политическая система там оторвалась от интересов рядовых избирателей на местах, погрязла в коррупции, начала вариться в собственном соку.
Партийные боссы – «жирные коты» – решали все, партийный аппарат и представители партий в конгрессе зависели от них полностью, что, разумеется, сказывалось на доверии избирателей. Штаты были формально «республиканские» или «демократические». Чтобы войти в конгресс, было достаточно согласовать свое назначение в «гарантированный» штат. Чтобы стать сенатором-республиканцем от республиканского Теннесси, ты должен был разговаривать с кем угодно из истеблишмента Республиканской партии, а вовсе не с избирателями Теннесси.
Элита понимала риски и угрозы такой ситуации, когда мир стоял на переломе, появлялись новые средства коммуникации, связывающие страну, «коммунистическая альтернатива» превращалась из абстракции философов в зримую угрозу системе.
Для того чтобы «опрокинуть» политическую систему «на землю», и предложили праймериз в 1904 году. К 1927-му почти все американские штаты приняли законы о предварительных выборах для выдвижения кандидатов на различные должности в сенат и палату представителей. «Ключ» от кабинета в конгрессе вернулся из партийных офисов в распоряжение избирателей.
У нас эта система впервые появилась в 2007 году, когда «Единая Россия» провела первые праймериз перед осенними выборами в Государственную думу, а в 2009 году эта процедура стала обязательной для всех кандидатов от партии.
Праймериз решают совершенно понятные задачи. Они делают политическую конкуренцию более прозрачной, учат кандидатов тесно взаимодействовать с избирателями, приближают партийную систему в целом из горных высей к земле. Партии решают и свои глобальные задачи: расширяют собственную электоральную базу, формируют пул лояльных избирателей, стабилизируют партийную систему, повышают известность и рейтинг партии и кандидатов, в конце концов получают время для более долгой агитации, расширяя период избирательной кампании.
Кандидат по одномандатному округу говорит не с каким-то абстрактным избирателем, как в случае выборов по партийным спискам, где этот избиратель был более или менее равномерно «размазан» по всему региону, а то и стране.
Сегодня он вынужден говорить с живыми людьми в своем округе. А у них совершенно особые, конкретные и понятные интересы, которые ему предстоит сначала уяснить, а потом отчаянно защищать. Это требует от кандидата навыков и качеств совершенно иного уровня, способности и стремления понимать, что происходит с простым человеком, которого раньше можно было вполне комфортно изучать из окна своего персонального автомобиля. В свою очередь, и избиратели более требовательно отнесутся к своим кандидатам и депутатам. Ситуация, когда в регионе никто и понятия не имел, кто представляет их интересы в парламенте, постепенно уйдет в прошлое.
Действующие политики столкнулись с новыми для себя правилами игры. Перестраивать свою психологию и поведение нужно в очень сжатые сроки, и это требует большой работы. Действующие кандидаты выбирают разные стратегии поведения, но далеко не все они, очевидно, ведут к успеху. Главное, чем должен руководствоваться потенциально успешный политик-2016 – это социально-экономическая повестка своего региона.
Успешными можно признать, пожалуй, две стратегии. В случае если кандидат делает упор на экономическую повестку, он будет успешен, презентуя себя в качестве лоббиста, продвигающего и защищающего регион на федеральном уровне. В случае если кандидату ближе социальные вопросы, он может стать ярким представителем его жителей «наверху», чутко к ним прислушиваться и незамедлительно реагировать, демонстрируя свою преданность и чувство ответственности перед народом.
Например, Алёна Аршинова активно работала в Государственной думе, но не забывала навещать и Чувашию, от которой получила мандат, и в итоге вполне уверена в своих силах. Она регулярно ездит в Чебоксары, недавно встретилась с главой республики, активно пообщалась со СМИ и в конце концов заявила, что пойдет на праймериз именно в Чувашии, планируя дальнейшие поездки по республике и более подробное знакомство с ее проблемами. «Социальная стратегия» – это, конечно, не «человек от сохи», но политик, заботящийся о жителях региона и решающий их проблемы. Не забывает Алёна Аршинова напоминать, что мандат пусть и был предоставлен ей в свое время партией «Единая Россия», но «принадлежит жителям Чувашии».
Пример «экономической стратегии» демонстрирует Мария Кожевникова, которая начала активно бороться за безопасность продуктов питания в целом, противостоять «засилью пальмового масла», а совсем недавно активно включилась в защиту Вологодского молочного завода, находящегося в госсобственности, не допустив его выставления на торги. Она прямо применила свой лоббистский потенциал и вышла на Дмитрия Медведева, который вмешался в ситуацию. За всеми усилиями Кожевниковой о знаменитом «Вологодском масле» видна весьма продуманная стратегия «регионального лоббиста». Она демонстрирует себя депутатом эффективным, влиятельным, нужным региону. Именно здесь она и будет избираться в Государственную думу, выдвинувшись в качестве кандидата на праймериз.
А вот, например, депутат Государственной думы Мария Максакова, избранная от Астраханской области, намерена переизбираться от Санкт-Петербурга, где и подала заявку на участие в праймериз. Тоже стратегия – реально оценить свои силы и выбрать другое место приложения талантов. Не баловала Максакова вниманием астраханцев и теперь не рискует рассчитывать на их поддержку, надеясь, по всей видимости, на лояльность земляков-петербуржцев.
Депутат-единоросс Елена Николаева не изменила себе и пойдет на выборы по одномандатному округу в Оренбургской области. Но что-то поменялось в ее предпочтениях, и Николаева намерена выдвигаться не от «Единой России», которая привела ее в Думу, а от нового партийного проекта Партии роста. В «Единой России» Николаева не состоит, поэтому вопрос о ее переходе из одной партии в другую не актуален, однако вопросы это все же вызывает. Почему Николаева не рискует идти на праймериз «Единой России»? Почему боится внутрипартийной конкуренции и предпочитает помочь депутатским статусом малоизвестному бренду, а не объяснять оренбуржцам, чем она лучше других земляков-единороссов?
Депутат-единоросс Михаил Маркелов в своем стремлении найти, где лучше, осчастливил медиа множеством заявлений о своей дальнейшей судьбе. Заявлял, что «решение о переходе в структуры исполнительной власти принято», осталось только дождаться окончания проверки документов. Ожидание карьерного взлета, по всей видимости, мешало и общению с избирателями, и сегодня он – так и оставшись в Госдуме, – по некоторым данным, собирается выдвигаться от «Родины». Даже попытаться продолжить карьеру в «Единой России» он не рискует.
Стратегия ухода – в другой ли регион, в другую ли партию – это интересный маркер не только растущей конкуренции, но и опасений депутата за свою судьбу. Рыба ищет где глубже, человек – где лучше, а политик – где проще пройти тяжелую и зачастую травматичную процедуру продления полномочий. Интересно будет понаблюдать и за политической судьбой Максаковой, и за судьбой Николаевой – поможет ли их своеобразное дезертирство сохранить себя в парламенте?
Если говорить про политические стратегии партийных тяжеловесов, то тут тоже все поменялось. Риски очевидно возросли, «стоимость» мандата – в работе, в нервах, в усилиях – драматически увеличилась. Просто поменять партийный статус или высокую московскую репутацию в депутатский мандат уже не получится. Те, кто понял это первыми – Сергей Неверов, Владимир Васильев, – долго и плодотворно поработали в своих одномандатных округах и вполне уверенно смотрят в будущее.
Есть и другие варианты – экс-вице-премьер и нынешний первый заместитель председателя Госдумы Александр Жуков отправляется в традиционно проблемный для «Единой России» Новосибирск, один из влиятельнейших лоббистов России, экс-министр юстиции, председатель думского комитета по законодательству Павел Крашенинников едет в еще более сложный и протестный Екатеринбург. Отсидеться на гарантированно проходном месте в «спокойной» региональной группе – вроде Башкирской, от которой прошел Крашенинников в прошлый раз, – уже не получается. Лидерство в партии и парламенте – это ответственность, в том числе и прежде всего публичная ответственность, требующая открытого диалога с избирателями в самых сложных условиях.
Но и «награда» – мандат депутата – обретает новый вес. Для еще одного влиятельного единоросса Владимира Бурматова – вечного оппонента Министерства образования – именно статус депутата-одномандатника представляется и подспорьем, и защитой в предстоящей битве за комитеты в новом созыве парламента. Он идет на выборы в родной для себя и отнюдь не простой для «Единой России» Челябинской области.
Внимание к социально-экономической повестке региона становится залогом успеха на выборах и создает предпосылки для появления у нас нового типа депутата. От него можно ожидать более независимого и ответственного поведения, его позиция должна сместиться в сторону защиты интересов конкретных избирателей, а не партийного истеблишмента и неких непубличных договоренностей. И депутаты эти будут очень разными.
Создание такого сложного парламента – это очевидный шаг вперед для нашей партийно-политической системы. «Бешеный принтер» уходит в прошлое.
Политики убеждаются, что точки входа в политическую систему находятся не только в кабинетах московских функционеров, но и на улицах маленьких городов, на кухнях избирателей, где обсуждается их политическая программа, и в конечном счете на избирательных участках их одномандатных округов. Кандидаты – равно действующие политики и «первоходки» – понимают: чтобы стать депутатом, нужно найти в себе силы и желание взять ответственность за представительство полумиллиона своих сограждан (примерно таков размер одномандатного округа на этих выборах), ответить на их чаяния и защитить их интересы.
Собственно, к этому и стремились инициаторы реформы.
