Александр Сухаренко
Фото Reuters
Как показал ноябрьский опрос ВЦИОМа, более чем у половины россиян 90-е годы вызывают негативные чувства и ассоциируются прежде всего с криминалом. Причем респонденты в возрасте 18–44 лет говорили об этом чаще пенсионеров. Между тем недавние события (разборки, сходки, убийства) говорят о наметившемся «ренессансе» бандитской субкультуры.
Судя по данным МВД, за неполный год с использованием огнестрельного оружия и взрывчатки россияне совершили почти 4,8 тыс. преступлений, что на 10% превышает показатель 2014 года. Чаще всего звучали выстрелы в Башкортостане, Ярославской, Калининградской, Нижегородской, Костромской, Тульской и Магаданской областях, а также в Коми, Карачаево-Черкесии и на Камчатке. Одновременно с этим произошел 7-процентный скачок хищений и вымогательств оружия, боеприпасов и взрывчатки (до 1,5 тыс.). Иначе говоря, в условиях изменившейся экономической реальности все заинтересованные лица стали активно запасаться «стволами».
Обзаведясь оружием, девиантные категории граждан не чураются пускать его в ход. За прошлый год было совершено 8 заказных убийств, 148 актов бандитизма, свыше 3,9 тыс. вымогательств и 12,2 тыс. разбоев… И это без учета латентности. Склонность россиян к насилию подтверждается и последними сводками. Так, в начале декабря в Петербурге обстреляли полицейский «УАЗ», перевозивший выручку компании (один сотрудник убит, другой ранен), а в столице предотвратили разборку между членами «люберецкой» и «подольской» ОПГ, которые поссорились из-за краденой иномарки (изъято 4 автомата и 6 пистолетов). Перестрелкой обернулся конфликт между «солнцевскими решальщиками» и бывшими собровцами у корейского ресторана по улице Рочдельской (в морге оказались двое, еще пятеро на больничной койке). Как выяснилось, они схлестнулись из-за долга хозяйки заведения. Ну и, наконец, в ходе ночной перестрелки между «славянской» и ингушской ОПГ в спальном районе Владивостока ранения получили два человека.
Помимо разборок возобновились и заказные убийства. Жертвами киллеров стали бизнесмены из Омска, Ижевска, Волгограда, Саратова, Великого Новгорода, Якутска, Тюмени, Чебоксар, Нефтеюганска и Москвы. Большая часть этих преступлений остается нераскрытой.
На фоне сокращения расходов на охрану банков растет число вооруженных ограблений. Так, в ходе августовского нападения из столичного отделения Сбербанка было похищено 10 млн руб., а в октябре – 12,6 млн. Чаще стали грабить и ювелирные магазины.
Прошедший год не обошелся без такого атрибута 90-х, как налеты на коммерсантов. Так, в ноябре неизвестные ворвались в подмосковный коттедж главы Всероссийской федерации самбо Сергея Елисеева и вынесли около 35 млн руб. Тогда же в Комсомольске-на-Амуре задержали пятерых разбойников, похитивших более 750 тыс. руб. у китайских бизнесменов. В декабре уже в Нанайском районе Хабаровского края арестовали шестерых, отобравших под угрозой оружия у приморского бизнесмена 3 т кедровых орехов на сумму более 1 млн руб. за отказ от «крышевания».
После подписания каких-то документов похитители отпустили крупного питерского бизнесмена Сергея Лившица. До того, как оказаться избитым в лесу, он выиграл арбитражный спор за 100 млн руб.
Экспресс-анализ недавних приговоров о злодеяниях членов местечковых ОПГ показывает, что дух 90-х отнюдь не выветрился из их бритых голов и продолжает витать над многими регионами страны. Оттого тут и там всплывают все новые бригады рэкетиров, нагоняющих страх на обывателей. Наряду с этим участились нападения на следователей и судей.
На этом фоне у многих специалистов обоснованную критику вызвал законопроект о декриминализации нетяжких преступлений, внесенный Верховным судом в Госдуму и поддержанный президентом. К слову сказать, основная часть выявляемых полицией преступлений таковыми и являются. Согласно документу, лица, впервые совершившие преступления небольшой и средней тяжести, могут быть освобождены от ответственности и подвергнуты мерам уголовно-правового характера (штраф, исправительные или обязательные работы и т.д.), если ими возмещен причиненный ущерб. И лишь в случае злостного уклонения от отбывания этих мер им грозит судимость. Кроме этого, в разряд административных правонарушений может перейти такое «малозначительное», с точки зрения суда, деяние, как угроза убийством и причинением тяжкого вреда здоровью. Между тем именно такие угрозы используются в качестве инструмента подавления воли потерпевших (например, в случае рейдерских захватов предприятий).
Замена реального срока штрафом окажется на руку чиновникам и авторитетным бизнесменам, которые получат полный карт-бланш на реализацию своих замыслов. Хотя они и сейчас часто подпадают под амнистии и освобождаются от наказания. Так, в июле Комсомольский районный суд амнистировал тольяттинского авторитета Владимира Бахвалова (Бахвал), осужденного на 2 года условно со штрафом в 10 тыс. руб. за хранение гранаты РГД-5. А в декабре под амнистию подпал экс-глава Ордынского района Новосибирской области Павел Иваровский, осужденный на 4 года условно за махинации с землей на 34,4 млн руб.
Эпилогом к вышесказанному может служить жалоба одного российского заключенного в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) по поводу «воровских понятий». По его словам, тюремные «паханы» запрещают так называемым «петухам» пользоваться общими бытовыми приборами, отводят худшие места для сна и заставляют работать сверх нормы. Отказ жить по понятиям карается избиением, сексуальным насилием и даже смертью. Все это, по его мнению, нарушает ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, запрещающую пытки и унижающее человеческое достоинство обращение. Примечательно, что ранее Европейская комиссия по предотвращению пыток уже выражала обеспокоенность системой неформальных отношений между осужденными в российских колониях, которая ставит некоторых из них в уязвимую позицию.
Между тем в декабре президент Владимир Путин подписал Федеральный закон № 7, по которому Конституционному суду разрешено признавать неисполнимыми решения международных судов, включая ЕСПЧ, если те противоречат Основному закону страны. Таким образом, может статься, что даже в случае удовлетворения жалобы российского зэка решение ЕСПЧ может быть признано неисполнимым, а существующая тюремная иерархия не подлежащей искоренению в силу исторически сложившихся традиций.
