Ходорковскому припомнили "кровь на руках"

Михаилу Ходорковскому предъявляют обвинение по делу 17-летней давности. Фото Reuters

Михаила Ходорковского вызвали на допрос по делу об убийстве мэра Нефтеюганска Владимира Петухова в 1998 году. По данным источников СМИ, его также объявили в федеральный розыск и могут объявить в международный. Сам он при этом возвращаться в Россию не намерен. «НГ» разбиралась, в чем могут быть причины еще одного витка вновь открытого дела и какими это грозит последствиями.

Убийство Петухова в СМИ получило название «дело Пичугина» – по фамилии Алексея Пичугина, пожизненно осужденного бывшего главы отдела внутренней экономической безопасности ЮКОСа. Находящийся в Израиле первый вице-президент ЮКОСа Леонид Невзлин, которого называли заказчиком, приговорен по этому делу заочно.

Что касается Михаила Ходорковского, то он уже длительное время в информационном поле практически не появляется. Последнее его выступление произошло во время ноябрьского телемоста Лондон–Москва, на котором бывший глава ЮКОСа в очередной раз рассказал о неспособности нынешней власти обеспечить стабильность. С другой стороны, его заявления не были растиражированы, да и в целом – общественно-политическую жизнь политэмигранта активной не назовешь.

Отсюда и вопросы: почему именно сейчас Ходорковского вызывают на допрос (по данным СМИ – в качестве обвиняемого) и почему сам он называет это «унылой попыткой смены обсуждения»? Во время его заключения о «деле Пичугина» не вспоминали. Никто не задавал вопросы и тогда, когда Владимир Путин помиловал экс-главу ЮКОСа. Про помилование вчера рассказал и пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков – по его словам, когда президент принимал решение, он не располагал данными, которые сейчас появились у следствия. Возможно, Кремль попробовал дистанцироваться от этой проблемы, ведь потом, отвечая на вопрос, с чем связан вызов Ходорковского на допрос, Песков ответил: «Я не Маркин, Маркин – не я». Впрочем, все помнят, как пять лет назад на Валдае Путин произнес про Ходорковского: «У него на руках кровь».

Само дело возобновилось еще в июне, и уже тогда было объявлено, что Ходорковского вызовут на допрос. Напомним, он отреагировал на это вопросом: «Это реакция на исполнение Гааги или на серию статей о будущем России после Путина?» Тут есть любопытный момент: экс-глава ЮКОСа не раз подчеркивал, что он стороной в судебных разбирательствах между Россией и акционерами нефтяной компании не является и на компенсацию не претендует. Значит, вряд ли дело в ЮКОСе. Также сложно предположить, что речь идет о публицистической деятельности. Ведь сенсаций в этих работах никогда не было.

Другой вопрос – деятельность «Открытой России» Ходорковского, которая недавно опубликовала материал на базе журналистского расследования и обвинительного заключения испанской прокуратуры по поводу «русской мафии» на Пиренейском полуострове. В материале о связях мафии и властей упоминаются экс-министр обороны Анатолий Сердюков, бывший премьер-министр Виктор Зубков, бывший спикер Госдумы Борис Грызлов, а также многократно – глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин. Некоторые СМИ усмотрели в новом витке «дела Пичугина» именно этот аспект.

В этом случае речь шла бы о личных мотивах. Впрочем, вряд ли дело в них, потому что сразу возникает вопрос: а при чем тут Ходорковский? В конце концов «Открытая Россия» даже не вела расследование – им занимались испанские прокуроры и журналисты. К тому же дело возобновили в июне, еще до публикации материалов.

Возможно, что причины заключаются в грядущей думской кампании. Позавчера за нарушение правил проведения митингов три года колонии дали гражданскому активисту Ильдару Дадину, вчера судили активиста Владимира Ионова. Другими словами, речь вполне может идти о профилактической зачистке перед выборами, когда власть посылает сигнал, что на уступки оппозиции идти не собирается. Вряд ли тому стала причиной моральная поддержка, которую Ходорковский оказывает ПАРНАСу – она (как и возможности самой партии) сегодня не настолько серьезна, чтобы вызывать опасение властей. В этом контексте давление на экс-главу ЮКОСа можно рассматривать скорее как некое предупреждение от излишней активности.

Интересными представляются также и последствия развития «дела Пичугина». Во-первых, речь идет о своеобразной ревизии. Помилование Ходорковскому в 2013-м трактовалось не то как определенная уступка Западу, не то как имиджевый ход в преддверии зимней Олимпиады в Сочи 2014 года. С этой точки зрения решение силовиков выглядит несколько алогичным и сиюминутным: сначала отпустить Ходорковского, потом, когда накалится конфликт с Западом, возобновить дело, которое с учетом эмиграции подозреваемого кончится либо снятием обвинений, либо же заочным арестом. Во-вторых, это может служить сигналом в целом для оппозиции – что им не стоит рассчитывать на поддержку извне и что срока давности, дескать, не существует. В частности, это касается Алексея Навального. В-третьих, это коррелирует с Посланием Путина Федеральному собранию: сделав ряд либеральных заявлений, касавшихся экономики и бизнеса, он ни словом не обмолвился о политической либерализации – стало быть, тем, кто не разделяет позиции властей по ключевым вопросам, вряд ли стоит на что-нибудь рассчитывать.

Как бы то ни было, это скажется и на имидже самого Ходорковского, который опосредованно собирался участвовать в думской кампании. Не исключено, что он был готов тем или иным образом оказывать посильную помощь оппозиции и в президентской кампании 2018 года. Однако теперь стоит «делу Пичугина» завершиться не в его пользу, и власть получит еще один инструмент по наращиванию антирейтинга экс-главы ЮКОСа. Который, кстати, у него и без того достаточно велик. Повлияет это в той или иной мере и на «Открытую Россию».

В этом, например, уверен зампред ПАРНАСа Владимир Кара-Мурза, по словам которого речь идет о параллельном преследовании: «Открытая Россия» уже давно сталкивается с постоянным давлением со стороны властей – от попыток полиции сорвать наши публичные мероприятия в регионах до инициатив в Совете Федерации по включению организации в список «нежелательных организаций». Гендиректор Центра политической информации Алексей Мухин, в свою очередь, в негативные последствия для организации Ходорковского не верит – мол, какие могут быть последствия для того, чего не существует. Организация, по словам политолога, оттопчется на этой новости – и не более того. А вот последствия для самого Ходорковского могут быть хуже: Мухин уверен, что бизнесмен изначально искренне не хотел заниматься политикой, однако был вынужден из-за давления со стороны своего окружения. Теперь же ему сужают диапазон действий.

Предвыборный контекст увидел в этом вопросе и глава Центра политических технологий Игорь Бунин. Однако он уверен, что ни для самого Ходорковского, ни для «Открытой России» это ничем не грозит. С одной стороны, экс-глава ЮКОСа и не собирался в Россию, с другой – возобновление дела против него только укрепляет авторитет бизнесмена среди оппозиции, которая в обвинения властей не верит. Политолог связал возобновление дела с тем, что отношения между Россией и Западом ухудшились – если раньше можно было отпустить и Ходорковского, и Pussy Riot, и Arctic Sunrise, то теперь в этом никакой нужды нет.