Власти берут под контроль будущие протесты

Полиции разрешено ограничивать право граждан на свободу собраний исключительно на основании норм федерального закона. Фото Reuters

Правительство наконец внесло в Госдуму поправки к закону о публичных мероприятиях. Как и предполагалось, демонстрации теперь могут быть и автомобильными, а пикеты – палаточными. На эти новые формы протеста организаторам нужно будет подавать стандартные уведомления. Инициатива подкреплена статистикой МВД, из которой, правда, следует, что народное недовольство пока не имеет серьезного потенциала развиться во что-то вроде украинского евромайдана.

Работой по модернизации закона «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» правительство занимается давно. Проект поправок по правовому регулированию современных форм протестной активности еще полгода назад был составлен в МВД (см. «НГ» от 18.03.15, 02.04.15 и 21.05.15). 

Напомним, что в декабре 2014 года внести поправки, явно продиктованные украинскими событиями, кабинету министров рекомендовал Совбез РФ, в феврале 2015-го соответствующее поручение сделал и вице-премьер Дмитрий Рогозин.

В тексте появившегося в думской базе законопроекта неожиданностей нет. Как и предполагалось с самого начала, в определение «демонстрации» добавляется указание, что ими считаются и те, которые проводятся не только пешком, но и «на транспортных средствах». А одним из характерных признаков такой категории протестов, как пикетирование, станет – вместе с плакатами, транспарантами и другими средствами наглядной агитации – использование «быстровозводимых сборно-разборных конструкций». Термин «палаточные городки» в тексте закона не употребляется, но его упоминание есть в пояснительной записке.

В ней все вышеперечисленное называется «новыми формами массовых протестных акций», которые существуют в условиях «правовой неопределенности». И действительно, сегодня проезд автоколонны по Москве или другому городу, сопровождающийся сигналами и, скажем, размахиванием флагами, в законе совершенно никак не обозначен, что, правда, никогда не мешало полиции останавливать любой такой автопробег. Не больше проблем у правоохранителей вызывают и иногда появляющиеся на улицах палаточные лагеря. К примеру, летом 2012 года «оккупаи» на столичных бульварах закончились достаточно быстро.

Впрочем, у МВД, как выяснилось, имеется более новая и тревожная для властей статистика. Как указано в пояснительной записке, в прошлом году «в Республике Башкортостан, Белгородской, Московской, Ростовской, Челябинской областях, а также в ряде других регионов прошли протестные акции с установлением палаточных городков в общественных местах, а в 27 субъектах РФ состоялось 126 мероприятий, в которых приняли участие 4 тыс. человек, с использованием 1,5 тыс. транспортных средств».

Актуальность этой своей статистики правоохранители обосновывают тем, что подобные акции «могут перерасти в стихийные выступления, групповые и массовые нарушения общественного порядка». Другими словами, подтверждается то предположение, которое «НГ» выдвинуло сразу же после появления документа на официальном портале для общественного обсуждения нормативных актов. А именно: эта инициатива правительства должна предохранить Россию от повторения у нас украинского майдана. Кстати, первый зампред комитета Госдумы по конституционному законодательству Вячеслав Лысаков (лидер общественной организации автомобилистов «Свобода выбора». – «НГ») назвал правительственные поправки справедливыми. Мол, никто же не запрещает автопробеги и палатки, на них просто нужно получать согласие властей.

Но эта тревога МВД все-таки нуждается в масштабировании. Например, понять, кто и зачем разбивал палатки в Башкортостане очень сложно. В Сети упоминаются обманутые дольщики в 2011 году и обманутые врачи – в 2014-м. А поскольку отчеты республиканского МВД есть только за 2013 год, то определить, в чем была опасность этих протестов, так и не удалось. С Белгородом несколько проще. Есть отчет МВД по области, где говорится, что всего за 2014 год проведено 1008 мероприятий с массовым пребыванием граждан на улице. Протестных же акций – всего лишь 10. Темы такие – за «детей войны», против отмены троллейбусных социальных проездных, против повышения тарифов в ЖКХ, капремонта домов, вырубки леса и строительства микрорайона на его месте, переноса памятника В.И. Ленину – и все в таком роде. За год в таких протестах поучаствовали 1108 граждан, беспорядков не было. Вряд ли здесь может привидеться какой-то майдан. Какие намеки на него были в Подмосковье – история и архивы массмедиа тоже умалчивают. Протест же в Ростовской области уже не первый год крутится вокруг шахтеров, которых лишили льгот на пайковый уголь. Кстати, 1,5 тыс. машин за целый год тоже нельзя назвать волной недовольства, которая, дескать, «может перерасти в стихийные выступления, групповые и массовые нарушения общественного порядка».

Словом, нынешние правительственные поправки больше похожи на тревогу перед возможными будущими сложностями, чем на реально критическую необходимость вносить палаточные городки и автопробеги в законодательство с тем, чтобы можно было отказывать в наиболее опасных акциях. Притом что большой популярностью у организованной оппозиции новые виды уличной активности не пользуются, это скорее форматы для действительно стихийных протестов тех людей, которые чем-то сильно недовольны. Вот власти, видимо, и пытаются застраховаться от гипотетических неожиданностей.