Владимир Чуров не увидел в блогерах журналистов

Глава ЦИКа Владимир Чуров заметил в блогосфере политическую ангажированность. Фото Reuters

За год действия закона о блогерах в реестр популярных интернет-авторов попало всего 640 пользователей. О целях и действенности нормы до сих пор идут споры: одни говорят, что закон действует нормально, другие критикуют его, а третьи призывают внести в него поправки, отрегулировав заодно и соцсети. Между тем председатель ЦИКа Владимир Чуров, посчитав, что блогосфера политически ангажирована, призвал разделять понятия «блогер» и «журналист».

В Роскомнадзоре не назвали слабые стороны закона. Там ограничились статистикой: пресс-секретарь Роскомнадзора Вадим Ампелонский рассказал, что 90% нарушений находящихся в реестре блогеров касаются использования нецензурной брани. Оставшиеся 10% охватывают пропаганду наркотиков и публикацию фашистской символики. Спикер также подчеркнул, что «документ не предусматривает ответственности для блогеров за нарушения».

Отказ от оценочных суждений вызывает вопрос – выполняются ли поставленные задачи? По одной из точек зрения, закон о блогерах – мера превентивная, лишь для тех, кто вызывает раздражение властей. Гендиректор Центра политической информации Алексей Мухин считает, что норма «была нужна не власти, а обществу, чтобы повысить  ответственность за производимый контент».

По мнению эксперта, то, что интернет-авторы «стали массово читаться, превратившись в небольшие СМИ, потребовало их легализации». Политолог считает, что сейчас «этот непременный элемент гражданского общества не в полной мере проявлен, так как не все популярные блогеры прошли регистрацию». Выгодополучателем из ситуации является Роскомнадзор, чьи возможности по регулированию интернет-пространства возросли: «Значит, власти могут быть довольны».

Гендиректор Совета по национальной стратегии Валерий Хомяков уверен, что речь идет об ограничении гражданского общества и альтернативных каналов информации. Причем «вряд ли закон действует так, как этого хотели власти: любой блогер может поменять имя и доносить ту же информацию. Обойти этот закон особого труда не составляет».

Куда интереснее заявлений Ампелонского выглядели недавние комментарии Чурова, относящиеся не к годовщине закона, а к предстоящим выборам. Последний, в частности, призвал отделять блогеров от профессиональных журналистов. Первые, по его словам, могут служить орудием манипуляции: «В блогах гораздо больше политики и гораздо меньше журналистики. Вот здесь я стою на совершенно жестких позициях: СМИ есть СМИ, блогеры есть блогеры. Иначе мы просто размажем профессию».

Когда закон вступал в силу год назад, многие как раз посчитали, что активно читаемых блогеров наделяют обязанностями журналистов. Притом что первые быть вторыми и не стремились, используя Интернет скорее как площадку для самовыражения. «Мне общая мысль Чурова понятна, но я не разделяю эту точку зрения», – сказал «НГ» Мухин.

Законом, похоже, все-таки не до конца довольны. В марте зампредседателя комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству Константин Добрынин анонсировал поправки в документ, вносящие в закон понятие «блогер», а заодно прописывающие понятие «социальная сеть». По словам сенатора, изменения нужны для корректного правоприменения закона и защиты прав самих блогеров. Хомяков же считает, что дополнение закона – это продолжение ограничительной линии и вряд ли будет эффективным.

С другой стороны, президент Центра политических технологий Игорь Бунин уверен, что закон о регулировании интернет-авторов был «мерой, даже с точки зрения самих властей, явно преувеличенной: никакой опасности они не представляли». Тут можно вспомнить, что глава президентского Совета по правам человека Михаил Федотов поддержал идею внесения поправок в закон о блогерах: «Хороший закон – это высокоточное оружие, он попадает точно в цель, а плохой закон – оружие массового поражения, которое поражает всех массово, а в цель, возможно, вообще не попадает». Однако 640 блогеров в реестре не назовешь свидетельством применения «оружия массового поражения».

Закон стал «спящим», уверен Бунин, «его ни разу не использовали». Во влиянии на общественное мнение блогеры уступили пальму первенства соцсетям. За год окрепли позиции и самих властей: «Выяснилось, что блог как средство массовой коммуникации не столь опасен для власти, как другие методы».