Екатерина Трифонова
Приезжим из Украины для получения российского гражданства необходимо долго хлопотать. Фото РИА Новости
Федеральная миграционная служба (ФМС) заявила, что в России хотели бы остаться около 900 тыс. граждан Украины. Однако, по информации «НГ», в нашей стране у них возникает одна проблема за другой – например, теперь участились отказы им в медицинской помощи из-за отсутствия страхового полиса. Получить его приезжим официально не так уж просто. В Совете по правам человека (СПЧ) жалуются, что разработанные там рекомендации по адаптации украинцев остаются незамеченными.
Приехавшие из Украины люди обращаются в ФМС за получением тех статусов, которые позволили бы им или длительно находиться в России, или вообще остаться здесь навсегда. Всего в стране сегодня насчитывается свыше миллиона украинских беженцев. С начала прошлого года с заявлением о предоставлении временного убежища в ФМС обратились более 36 тыс. человек, а с ходатайством о предоставлении статуса беженца – 6015 человек. Также, по данным ФМС, за разрешением на временное проживание обратилось более 224 тыс. человек. А еще 124,7 тыс. украинцев заявили о своем желании участвовать в госпрограмме содействия добровольному переселению соотечественников, потому что она позволяет получить гражданство в упрощенном порядке за более короткий срок.
Помимо данной программы с заявлениями о получении гражданства РФ обратились 104 291 человек, а об оформлении вида на жительство – 48 483 человека. По сведениям председателя комиссии СПЧ по миграционной политике Евгения Боброва, после долгих проволочек просьбы значительного числа украинцев о том или ином статусе удовлетворяются. Правда, по его словам, оценить общий объем коррупционных денег, циркулирующий в этой сфере, практически невозможно. А вот гражданство украинцам дают в России менее охотно – по информации Боброва, его получила пока примерно пятая часть из сотни тысяч соискателей. Он, впрочем, утверждает, что ситуация с украинскими беженцами в принципе не меняется: «Власти никогда и не были озабочены проблемами этих людей».
Сегодня, по его мнению, большая их часть живет без информационной и социальной поддержки государства, а их правовое положение мало чем отличается от трудовых мигрантов из Средней Азии. Цифры же, озвученные ФМС, Бобров счел довольно сомнительными прежде всего потому, что, как сообщает само же ведомство Константина Ромодановского, 552 тыс. человек разместились у родственников, знакомых и просто на съемных квартирах. Сколько же их в реальности – гораздо меньше или намного больше, – сказать сложно.
И получение в России статуса беженца, чтобы можно было устроиться на работу, отвести детей в школу или поликлинику, оказалось делом непростым. Приезжие с Украины рассчитывали недели на три-четыре, но для многих дело затянулось. И хотя в разработанных СПЧ в начале этого года рекомендациях было обращено внимание и на эту проблему, подчеркнул Бобров, они были проигнорированы властями.
Сегодня, рассказал он, большая часть беженцев вынуждена обустраиваться собственными силами: «Лишь малая доля приезжих размещена в пунктах временного размещения (ПВР) и пользуется льготами со стороны государства. Некоторых приютили россияне, которым отказали даже в выплате компенсации за эту помощь». Бобров заявил, что в ФМС и понятия не имеют, где разместилась большая часть приезжих, многие из них затерялись в «серой зоне»: «Некоторые, по нашим данным, живут в заброшенных зданиях, общежитиях, которые предоставили им работодатели. Есть те, кто вынужден ночевать и в машинах». Он не исключил, что часть беженцев «в результате превратится в бомжей или вообще уголовников».
Поскольку информационная волна «Россия заботится о беженцах» сошла на нет, подчеркнул правозащитник, властям невыгодно вкладывать миллионы в благоустройство приезжих из Украины. Причем, напоминает он, если посчитать стоимость патента на работу (3–4 тыс. руб. в месяц), экзамена по русскому, истории и праву (5 тыс. руб.), а также стоимость временной регистрации по месту жительства, производству нотариальных копий всех документов и их перевода на русский, то «возникает вопрос: кто еще кого кормит в сложившейся ситуации».
На территории России, по данным ФМС, развернуто сегодня 369 ПВР: в них содержится около 21 тыс. человек, 7 тыс. из которых – дети до 18 лет. Как уже писала «НГ» (см. номер от 15.07.15), ситуация с беженцами обостряется еще и потому, что в регионах с начала этого года количество ПВР стало сокращаться. А как сообщили «НГ» сотрудники Московского центра адаптации и обучения при комитете «Гражданское содействие», сейчас многие школы просто отчисляют детей без регистрации, «хотя по закону право на обучение есть у каждого». Кстати, этот центр уже получил уведомление о расторжении аренды, а «Гражданское содействие» уже попало в реестр иноагентов.
Между тем, как утверждает Бобров, украинским беженцам нередко отказывают в медпомощи. По словам правозащитника, «чиновниками проигнорировано и прошлогоднее указание Дмитрия Медведева застраховать беженцев в системе ОМС». Сегодня, рассказывает собеседник «НГ», украинцы могут получить полис, по сути дела, только за взятку. «Официальным путем достать заветный документ достаточно сложно. Да и даже с ним многим отказывают в лечении по разным причинам. Нам поступали жалобы, что даже в родильных домах с украинцев требуют наличие собственных лекарств и бинтов, без которых их просто не примут», – рассказал правозащитник.
