Екатерина Трифонова
Фото Reuters
Правозащитники готовят карту регионов России, неблагополучных с точки зрения соблюдения прав заключенных. По их мнению, это даст сигнал к действию Федеральной службе исполнения наказаний (ФСИН). Потому что информация, поступающая из его учреждений, уверены правозащитники, не слишком достоверна.
Системные нарушения прав заключенных, по данным правозащитников, сводятся к «тотальной репрессивности и безнаказанному преследованию заявителей о коррупции, высокому уровню латентности преступлений, совершаемых сотрудниками ФСИН». Есть также претензии ко многим регионам в плане имитации общественного контроля, низкого уровня работы надзирающих прокуроров и отсутствия реагирования со стороны управления собственной безопасности ФСИН на заявления о коррупции.
Наличие карты неблагополучных территориальных органов ФСИН, по мнению ее составителей, позволит указать и силовикам, и членам общественных наблюдательных комиссий (ОНК) на «конкретные случаи нарушения прав человека», а также прекратить проведение проверок в основном в наиболее благополучных регионах. В качестве главных критериев учитываются уровень смертности заключенных, средний размер их зарплаты, количество поступающих жалоб на пытки и насилие, рекомендации местных ОНК и т.д.
Например, за 2014 – начало 2015 года уровень смертности среди заключенных составил примерно 16% (из расчета на 1 тыс. человек). А количество жалоб на пытки и жестокое обращение – около 25%. Причем учитываются лишь те, которые были доказаны членами ОНК. Неофициальная же статистика в разы выше. Собранные данные – вместе с выводами и рекомендациями – будут направляться в выявленные учреждения с тем, «чтобы они в течение 10 дней с момента получения могли представить свои возражения и пояснения». Всем этим сейчас занимается правительственная рабочая группа по корректировке положений реформы уголовно-исполнительной системы (УИС), созданная в прошлом году по поручению президента Владимира Путина.
Правозащитник Игорь Голендухин рассказал «НГ»: «К нам на горячую линию поступают тысячи обращений от заключенных, их родственников, а также членов региональных ОНК». Чаще всего, по его словам, «речь идет о пытках, избиениях и вымогательствах со стороны сотрудников исправительных учреждений». География таких «пыточных» регионов, отметил собеседник «НГ», довольно обширна: «Наиболее патовая ситуация сейчас в Саратове, Перми, Омске, Курске, Кемерове, Забайкалье, Ставрополе. Много нарушений зафиксировано и в Карелии, Нижнем Новгороде, Мурманске, Челябинске и Кирове». Голендухин добавил, что результаты оценки за первое полугодие 2015-го показали, что к проблемным областям можно отнести теперь и крупные мегаполисы – Санкт-Петербург и Москву.
«Пыточные» регионы не возникают сами по себе, – подчеркнул собеседник «НГ». – Коррупция, насилие и пытки процветают там, где отсутствует эффективный журналистский и общественный контроль». А также, заверил он, в тех регионах, где в составе ОНК преобладают выходцы из правоохранительных органов: «Раньше издевательства над заключенными были со стороны администрации учреждений либо лидеров местных криминальных группировок. Теперь они объединились – нас пугает быстрый рост коррумпированных администраций, сотрудничающих с представителями этих самых криминальных групп».
По словам основателя портала gulagu.net Владимира Осечкина, говорить о значимом снижении уровня насилия в тюрьмах пока рано: «За последние три года работы мы получили более 4 тыс. жалоб на процветающую коррупцию в местах лишения свободы и на злоупотребления со стороны сотрудников ФСИН». По некоторым из них, пояснил Осечкин, после вмешательства правозащитников были возбуждены уголовные дела, ряд должностных лиц – уволены, а некоторые из них получили реальный срок. Однако, заявил он, за последний год, например, произошел всплеск насилия и нарушения прав заключенных в тюремных больницах. Не так давно в саратовской тюремной больнице ОТБ-1 для больных туберкулезом погиб осужденный Федор Воловик: «Более недели его держали привязанным к кровати и били, через неделю его сердце остановилось. Спустя полгода уголовное дело все же было заведено. Но люди, причастные к убийству, по нашим данным, продолжают работать на своем месте».
По словам Осечкина, именно из-за подобных историй правозащитники и договорились о создании такой карты. Правда, пояснил он, во многих регионах чиновники отказываются сотрудничать, «и именно поэтому тюремные показатели, несмотря на старания, почти не двигаются с места».
