Обвинению развязали руки

Глава комитета Госдумы Владимир Плигин намерен усовершенствовать институт сделки с правосудием. Фото РИА Новости

В Госдуме подготовлен законопроект, расширяющий рамки такого правового механизма, как сотрудничество со следствием. Депутаты хотят предоставить возможность обвиняемым, пошедшим на сделку с правоохранителями, изобличать не только соучастников по текущему делу, но и любых других преступников, о которых им стало известно. Поправки в Уголовно-процессуальный кодекс (УПК) также предполагают расширение полномочий прокуроров, которые смогут определять, нарушил обвиняемый условия соглашения или нет.

Законопроект внесла в Госдуму группа депутатов во главе с председателем комитета по конституционному законодательству Владимиром Плигиным. Еще в начале этого года он подверг серьезной критике практику применения в России института сотрудничества со следствием. Плигин обратил внимание на то, что, мол, определение ему сразу же дали другое – сделка, то есть коннотация термина получилась отрицательная. Да еще и показания, данные сотрудничающими с правоохранительными органами обвиняемыми против соучастников, в других судах по закону оспариваться не могут. В общем, парламентарий твердо заявил, что надо вернуться к отдельным положениям этого правового института: например, переформатировать уголовный процесс – и сначала выносить решения в отношении тех, кто не идет на соглашение со следствием, а уже потом составлять приговор тому, кто на него пошел.

Возвращение законодателей к этой теме, впрочем, оказалось не совсем таким, каким его ждали. Общественность надеялась на своего рода либерализацию института сотрудничества, а главное, его ограждение от непосредственного применения к нему принципа преюдиции – когда суды не могут подвергать сомнению вступившие в силу ранее приговоры. Сегодня этот принцип превратил многие уголовные процессы в фикцию. Обвиняемые, чьи дела выведены из какого-либо общего дела в особый порядок рассмотрения, дают на себя и своих товарищей признательные показания, которые потом судом принимаются как данность, а вот другие подсудимые уже ничего в свою защиту сказать, по сути, не могут – приговор-то есть.

Однако депутаты вместо того, чтобы расшить эту явно не идущую на пользу российскому правосудию связку, предложили расширить направления, по которым склонные к сотрудничеству обвиняемые могут идти на сделки со следствием. Полностью же название их поправок звучит так – «О внесении изменений в УПК РФ (по вопросу совершенствования порядка досудебного соглашения о сотрудничестве)». О совершенствовании этого института, а вовсе не о его расширении говорят авторы документа и в пояснительной записке. По их мнению, «практика применения досудебного соглашения о сотрудничестве» показала, что институт надо модернизировать.

Усовершенствовать депутаты предлагают прежде всего ту часть УПК, где прописана возможность изобличения соучастников. А именно – статьи 317.1, 317.5, 317.6, 317.7. Парламентарии предлагают раздвинуть горизонты сотрудничества обвиняемых со следователями – сдавать, считают они, нужно будет не только коллег по конкретному делу, но и «иных лиц, совершивших преступления, которые не связаны с инкриминируемым ему (обвиняемому. – «НГ») деянием». На деле это может выглядеть так, что пойманный на краже человек сможет рассказать, допустим, о несоблюдении несистемной оппозицией законодательства РФ о массовых мероприятиях, свидетелем чего он якобы стал в таком-то году.

Впрочем, думцы указывают, что расширение возможностей сделок со следствием приведет соответственно к утяжелению ответственности за ложные показания. За этим проследят прокуроры, чьи полномочия в вопросах расторжения соглашений будут расширены. Например, если лица, пошедшие на сделку, сообщают о тех, «кого невозможно привлечь к уголовной ответственности (в связи с их смертью, безвестным отсутствием), либо сообщают только о своем участии в совершении преступления».

Законодатели расширили полномочия прокуратуры. Фото Дмитрия Кораблева/PhotoXPress.ru

Регулированию решено подвергнуть и иные возможные случаи. Скажем, когда кто-то «отказывается от выступления в качестве свидетеля в судебном заседании по делу о соучастниках преступления и (или) участников иных преступлений, хотя это вытекает из его обязательства в рамках досудебного соглашения, либо отказывается от ранее данных показаний». Закон, считают депутаты, должен это предусмотреть и содержать соответствующие положения о возможных последствиях. Одно из них – необратимость сданной информации: «Показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу при отказе от них».

Смоделировать иллюстрирующую последний тезис ситуацию можно таким образом: обвиняемый пошел на сделку, дал показания на кого надо, но следователь посчитал, что их было недостаточно. Обвиняемый тогда, конечно, может заявить, что он от своих слов совсем откажется. А на это правоохранители ему скажут, что это значения уже не имеет: показания идут в дело, а отказника от них просто судят не в особом, а в общем порядке. Правда, есть в законопроекте и уточнение, что если пошедший на соглашение обвиняемый «умышленно сообщит ложные сведения или умышленно скроет от следствия или суда какие-либо существенные сведения», то приговор ему может быть впоследствии пересмотрен.

Между тем не вполне понятно, где прописаны точные критерии ложности показаний или их сокрытия. Видимо, для того чтобы заранее отбить такого рода претензии, законодатели в своей инициативе, по сути, предложили почти никогда и не выделять из общего дела в отдельное производство материалы тех обвиняемых, которые пошли на сделку. Мол, единое уголовное дело для всех – это более честно, чем особый порядок. Да и состязательный процесс для всех его фигурантов тогда будет обеспечен. Однако депутаты прописывают это скорее как пожелание правоохранителям, чем вменение им это в обязанность, – а это значит, что выведение за рамки общего дела тех, кто решил сотрудничать, продолжится и дальше, хотя бы потому, что следователям так удобнее закрывать дела.

Таким образом, законодатели предлагают стимулировать людей на дачу показаний против всех преступников, о которых они только могут вспомнить. Их будут ставить перед фактом: если хочешь особые условия, скажем, срок поменьше, то должен назвать побольше фамилий. Так что либеральные критики этой депутатской инициативы скорее всего тут же вспомнят некоторые периоды истории нашей страны, когда от количества упомянутых обвиняемым имен и деяний третьих лиц напрямую зависела его судьба.

По мнению заместителя председателя коллегии адвокатов «ДЕ-ЮРЕ» Антона Пуляева, «увеличение объема полномочий прокуратуры носит формальный характер», ведь и сегодня прокуроры заключают досудебные соглашения о сотрудничестве. Причем юрист положительно оценил нововведение – мол, обвинительных приговоров в стране слишком много, а обвиняемый, сообщающий информацию об иных преступлениях, пусть и не связанных с предъявленным ему обвинением, может хотя бы рассчитывать на менее суровое наказание.

А вот адвокат компании «Деловой фарватер» Сергей Варламов, признав, что речь идет о расширении полномочий власти посредством предоставления карт-бланша прокуратуре, счел, что в целом данный законопроект делает институт досудебного соглашения о сотрудничестве более шатким и нестабильным. «Положение подозреваемых, обвиняемых (осужденных) практически не будет опираться ни на какие гарантии со стороны прокурора», – полагает он. Последний же при этом будет обладать целым спектром возможностей для расторжения соглашения с обвиняемым, что чревато определенными рисками: «Недобросовестный (коррумпированный) прокурор легко сможет доказать факты, по которым сделка расторгается, значит, законопроект усиливает коррупцию». К примеру, указал эксперт, можно будет «воздействовать на человека обещаниями снизить срок или угрозами, чтобы он сообщал о неинкриминируемых ему преступлениях, о которых ему каким-либо образом стало известно, а по этим сообщениям привлекать к ответственности иных лиц и, скажем, требовать от них взяток за прекращение следствия».