Иван Родин  |
| Председатель комитета Госдумы по безопасности Ирина Яровая поддержала правительственную идею о строгом надзоре за экстремистами и террористами.
Фото РИА Новости |
В России вводится механизм обязательного надзора за отсидевшими свой срок экстремистами и террористами. Соответствующий законопроект, представленный правительством, Госдума рассмотрит в первом чтении уже в ближайшее время. Сейчас под присмотр полиции автоматически попадают лишь отъявленные рецидивисты и педофилы. Между тем, как известно, среди тех, кто осуждался за экстремизм, есть и немало политических противников власти.
Вчера комитет Госдумы по безопасности и противодействию коррупции рекомендовал нижней палате одобрить в первом чтении правительственную инициативу о введении обязательного административного надзора за освобожденными из мест заключения экстремистами, террористами и теми, кто посягал на жизнь представителей власти, правоохранительных органов и судей. Речь идет о тех, кто получил срок за тяжкие и особо тяжкие преступления. Их предлагается добавить к опасным и особо опасным рецидивистам и маньякам-педофилам, которым этот обязательный надзор в Уголовно-исполнительном кодексе (УИК) прописан уже сейчас.
На заседании профильного комитета без дискуссии не обошлось: дело в том, что разработчики законопроекта из МВД сами же и нарушили его концепцию. Например, они поместили в перечень «поднадзорных» статей в полном виде всю статью 220 Уголовного кодекса (УК) – о незаконном обращении с радиоактивными веществами, хотя в первых ее частях речь идет о преступлении небольшой и средней тяжести. Однако, как пояснил депутатам представитель МВД, в этом есть необходимость – но не у полиции, а, как он выразился, «у смежников». Дескать, в ФСБ считают, что тех, кто был пойман на этом опасном промысле, надо на всякий случай держать под контролем.
Стоит отметить, что замечания о нестройности концепции сделало и думское правовое управление. Некоторые депутаты под этим предлогом стали вчера высказываться о необходимости дальнейшей работы над текстом. Однако председатель комитета ГД по безопасности Ирина Яровая предложила применить другой подход – посмотреть в целом на закон об административном надзоре и соответствующие разделы УИК и, возможно, откорректировать их в соответствии с нынешними реалиями и потребностями правоохранительной системы.
Поэтому, пояснил источник «НГ» в профильном комитете, нельзя исключать, что ко второму чтению под обязательный полицейский надзор будет решено поставить любых экстремистов и террористов – вне зависимости от тяжести совершенных ими преступлений, а также вообще всех, кто своими действиями угрожал безопасности государства и общества. «Поскольку чекистам в их просьбе по «радиоактивщикам» отказать никак нельзя, гораздо проще будет расширить сферу обязательного надзора», – заметил собеседник «НГ». Так что вполне можно предположить, что там окажутся и, скажем, статьи 212 и 318 УК – о массовых беспорядках и применении насилия в отношении представителей власти. Напомним, что именно за эти преступления – по отдельности или в совокупности – и были осуждены все фигуранты «болотного дела».
Вообще-то в законе о противодействии экстремистской деятельности, как известно, преступления этого рода описаны общими словами. Экстремизмом, например, считаются и попытки изменения конституционного строя, и нарушение прав и свобод граждан, в том числе и избирательных, и пропаганда чьей-либо исключительности, и демонстрация нацистской и прочей запрещенной символики, и воспрепятствование деятельности органов власти.
И даже «публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего госдолжность РФ или госдолжность субъекта РФ, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением».
Ну то есть если кто-то обвинит, скажем, губернатора или главу Центризбиркома в том, что те фальсифицировали выборы, а потом этого в суде доказать не сможет, то он и окажется экстремистом. Таковым же можно в нашей стране стать и совершив любое преступление, если будет выяснено, что оно совершено по мотивам «политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы». Заметим, что именно на этом основании чаще всего и заводятся дела против активных блогеров, гражданских активистов и независимых журналистов.
«Цели установления административных ограничений поднадзорному лицу заключаются в первую очередь в воспрепятствовании продолжению противоправной деятельности, возобновлению и установлению преступных и иных связей, возможности совершать правонарушения в определенное время и в определенных местах», – говорится в пояснительной записке к правительственному законопроекту. По статистике правоохранителей, количество экстремистских прступлений год от года растет – медленно, но неуклонно. Еще одна их особенность заключается в том, что «многие осужденные за такие преступления на путь исправления не встают и не прекращают экстремистскую деятельность после освобождения из мест лишения свободы – около 70% освободившихся сторонников радикальных структур принимают участие в экстремистских акциях».
Чтобы этого не допускать, отсидевшие экстремисты и должны будут отмечаться в полиции четыре раза в месяц, получать разрешения на любые отлучки из места своего постоянного проживания, сообщать инспекторам об успехах в трудоустройстве и подвергаться прочим ограничениям. То есть в России в XXI веке, по сути дела, воссоздается система гласного полицейского надзора, под которой в начале века XX находились многие политические противники тогдашнего режима – большевики, эсеры и прочие революционеры.
Секретарь ЦК КПРФ Сергей Обухов сказал «НГ», что негласный надзор за теми, кого власти считают экстремистами, есть уже и сейчас. «Моих помощников, которые занимались контролем за нарушениями в ходе подготовки Сочинской олимпиады, снимали с поездов сразу после покупки ими билетов – и никакие мои депутатские запросы, никакие обращения в правоохранительные органы ничего выяснить не помогли», – пояснил он. Так что, по его мнению, нынешний законопроект просто делает систему, существующую де-факто, в юридически оформленный институт. «Может быть, так и будет лучше – гласный надзор – во всяком случае, он будет понятен и доступен для общественного контроля», – считает коммунист. По его словам, «когда система заработает, будет любопытно узнать, сколько же у нас поднадзорных». Обухов не исключил, что их может оказаться не одна сотня тысяч, но тогда это поставит под вопрос уверения властей в политической стабильности. Напомнив о том, что царской охранке надзор за революционерами начала прошлого века ничем не помог, депутат заявил: «Точно такие же проблемы могут возникнуть и у нынешней власти, особенно если она продолжит записывать в экстремисты своих критиков и политических конкурентов».
Дарья Гармоненко 
