Иван Родин
Отношения между Юрием Чайкой и Александром Бастрыкиным отрегулировал президент. Фото РИА Новости
Госдума одобрила вчера инициативу президента о приведении закона о прокуратуре в соответствие с Конституцией РФ. Наиболее существенное изменение производится в кадровой политике: вертикаль теперь будет еще сильнее зависеть от Кремля. А наиболее громкое – наделение Генпрокуратуры правом проверять исполнение Следственным комитетом российского законодательства, хотя речи о расширении контроля за следствием по-прежнему не идет.
Депутаты проголосовали вчера в первом чтении за предложенные президентом Владимиром Путиным поправки к закону о прокуратуре. Формально они представляют собой в общем и целом технический документ, ведь еще в феврале этого года вступили в силу изменения Конституции, которыми помимо упразднения Высшего арбитражного суда произведено и обновление норм, связанных с прокурорской системой. В них и было указано, что глава государства становится более вовлеченным в кадровую политику надзорного ведомства. Именно на его решение отнесены теперь все ключевые назначения – от генпрокурора до прокуроров субъектов РФ. Эти новации и необходимо было закрепить в профильном ведомственном законе.
Однако вчера в Госдуме особое внимание было приковано не к этим положениям президентского законопроекта, а к трем упоминаниям в его тексте Следственного комитета России (СК). В документе говорилось о ведомстве Александра Бастрыкина в таком контексте, что теперь структура Юрия Чайки получает право его проверять с точки зрения соблюдения российского законодательства. Доселе, как выразился вчера депутат Госдумы из КПРФ Юрий Синельщиков (в прошлом зампрокурора Москвы), «руководство Следственного комитета не пускало Генпрокуратуру в свое здание для проведения так называемых общенадзорных проверок», хотя все остальные органы власти – даже такие могущественные, как Минобороны или ФСБ, – для прокурорских ревизий были доступны. Коммунист злорадно констатировал, что «раз в Следственном комитете этого не понимали, пришлось это включать в закон».
Стоит отметить, что официальный представитель президента в Госдуме Гарри Минх эту тему в своем докладе минимизировал до неупоминания. А когда Синельщиков задал на эту тему вопрос, Минх отделался шутливой фразой – мол, Следкомитет подвергаться прокурорским проверкам станет в хорошей компании других федеральных ведомств. Однако зампред комитета ГД по безопасности Александр Хинштейн («Единая Россия») потребовал внести в ситуацию большую ясность: «Правильно ли мы понимаем, что этот закон устраняет существующую сегодня правовую неопределенность, восстанавливает справедливость и функции общего надзора со стороны прокуратуры теперь будут осуществляться и в отношении Следственного комитета? Таким образом, существующий сегодня дисбаланс, когда один конкретный орган не подпадает под общий надзор, то есть надзор за исполнением законодательства со стороны прокуратуры, устраняется?» Но и тут Минх предпочел не распространяться: «Отвечу кратко – да».
На Охотном Ряду в последние дни шли активные разговоры о том, что, дескать, Бастрыкин своим противостоянием с Чайкой сильно утомил президента, отчего тот и решил поставить в этом деле точку – отменить исключительное положение СК.
Дело в том, что в профильном законе относительно него применено редкое для российского законодательства определение его статуса. Раньше – в 90-е годы – он давался разве что Центробанку, а вот теперь и СК был назван «федеральный государственный орган». Получается, под общий надзор Генпрокуратуры он формально действительно не подпадал. Кстати, первые статьи закона о Следкомитете построены таким хитрым образом, что если дальше его не читать, останешься в уверенности, что им руководит президент.
Зампред комитета ГД по безопасности Дмитрий Горовцов («Справедливая Россия») заявил «НГ», что тем не менее «на самом деле статус-кво в отношениях СК и Генпрокуратуры сохранен в прежнем виде». Депутат пояснил, что речь идет о праве прокуроров проверять, как следователи соблюдают, скажем, закон о госслужбе или нормы трудового права, все ли в порядке с предоставлением отпуска и т.п. «Ни о каком усилении процессуальных полномочий прокуроров и речи не идет, здесь по-прежнему сохраняется самостоятельность следственных органов», – отметил Горовцов.
По его мнению, гораздо более важными являются совсем другие изменения закона о прокуратуре. Скажем, касающиеся кадровой вертикали. Напомним, что, как теперь и прописано в Конституции, Совет Федерации назначает генпрокурора и его заместителей по представлению президента. Он, понятно, получает представления на кандидатов в замы от руководителя Генпрокуратуры. А региональные прокуроры ныне будут назначаться последним не самостоятельно, а указами главы государства. Предварительно же генпрокурор должен будет согласовать их с властями того или иного субъекта РФ. Главное же, что генпрокурор теряет право полновластия по отношению к своим подчиненным. Например, не сможет увольнять никого из своих замов и региональных прокуроров, потому что их назначил не он. Дисциплинарные взыскания налагать он сможет, но с обязательным уведомлением об этом президента.
«Ясно, что на практике он просто не будет этого делать, чтобы каждый раз не объяснять Путину, что за конфликты случились у него в ведомстве», – объяснил источник «НГ» в аппарате ГД, знакомый с тонкостями кадровой политики в исполнительной власти. По его словам, все эти подробно расписанные механизмы по-простому можно описать так – кремлевская администрация настоятельно рекомендует генпрокурору и регионам определенных людей, которых они потом, как положено, согласуют и представят президенту. «Власть Чайки над своей вертикалью, таким образом, ослабевает. Пока, конечно, рано судить, кто в противостоянии Следкомитета и Генпрокуратуры оказался победителем, а кто побежденным. Зато видна тенденция: Кремль более плотно берет в свои руки правоохранительные структуры», – пояснил собеседник «НГ».
А вчера в Госдуме не меньший интерес вызвало введение возрастного ценза в этой прокурорской вертикали. Ее глава не может быть моложе 35 лет, прокурор субъекта РФ – 30 лет, а городской или районный прокурор – 27 лет. Есть требование и по стажу, которое, впрочем, для низового уровня обязательным не является. Как и возрастной ценз. Дмитрий Горовцов объяснил, что нельзя основывать требования к должностным лицам такой серьезной структуры, как прокуратура, на взаимоисключающих нормах. По его мнению, молодость прокуроров – скорее недостаток.
