Иван Родин
Михаил Ходорковский огласил манифест российского либерализма в Вашингтоне. Фото Reuters
Осенняя активизация Михаила Ходорковского, из-за границы приступившего к сплочению и укреплению европейски мыслящей оппозиции, встретила патриотический отпор. Бывший командующий донецким ополчением Игорь Стрелков резко, но литературно ответил на тезисы экс-олигарха о главных задачах будущего обустройства России.
Напомним, что 1 октября Михаил Ходорковский выступил с программной речью в США. 22 ее пункта были немедленно названы манифестом. Его главная мысль в том, что годы правления президента Владимира Путина для России оказались бесполезными, потому что все это время страна не развивалась в правильном направлении. То есть в либеральном, связанном исключительно с евро-атлантическими ценностями. Стрелков же уловил в речи опального олигарха прежде всего призыв к бунту правящей элиты против Путина и сплотившегося вокруг него народа, тому бунту, который из века в век срывал только-только начинавшийся очередной взлет нашей державы.
Тем не менее текст экс-главкома вызывает впечатление не столько тревожного крика души, сколько расчетливой литературной игры. А все оттого, что Стрелков демонстративно зеркалит Ходорковского: полностью сохраняет структурную логику его текста, подставляет других исторических персонажей с противоположными по смыслу цитатами, пересказывает его мысли своими словами, переворачивая их наоборот, даже переиначивает на свой лад подзаголовки. Так что если на первый взгляд кажется, что Стрелков по-серьезному ополчился на Ходорковского, то на второй становится понятно – он его просто для своего развлечения реконструировал.
Например, Ходорковский говорит, что путинское десятилетие вычеркнуто не только из его судьбы, но и из жизни всей страны. Стрелков переделывает: «Путинское десятилетие вернуло России надежду на возрождение». Первый вспоминает Карамзина с его «воруют» при ответе на вопрос, как дела в стране, а второй цитирует фразу Николая II: «Кругом измена, трусость и обман».
Стрелков, употребив много раз синонимы слова «украсть» и «вор», объясняет своему визави, что именно поэтому тот не имеет никакого права рассуждать о перспективах страны. В своих лексических изысканиях он рождает изящные обороты: например, Ходорковский – это «сбежавший с родины богатый и незаурядный уголовник». В общем, Стрелков не верит в способность человека со временем менять свои взгляды и противопоставляет олигархов себе и своим товарищам, которые с начала 90-х годов вступили в войну за Россию. Причем реальную – в Приднестровье, Боснии, Чечне.
Если Ходорковский, обсуждая будущее страны, настаивает на ее «возвращении в Европу», то бывший ополченец уверен, что именно европейцы должны идти к нам за истинными ценностями. Потому что «именно их сегодня возрождает в России президент Путин». А Ходорковскому он обещает: «Мы дадим достойный отпор Вашему настойчивому и не угасшему за годы заключения стремлению продать то, что Вам не принадлежит».
Впрочем, по ходу полемики Стрелков оказывается с противником по многим позициям согласен – правда, с точки зрения постановки самих проблем, а не способов их решений. Скажем, он поддерживает Ходорковского в том, что «современное российское общество устроено несправедливо» и что приватизация начала 90-х была такой же изначально. Стрелков разделяет и его тезис о том, что недра должны принадлежать народу, замечая, что Ходорковскому «иногда (хотя редко) тюрьма идет на пользу». Однако не замечает, что экс-олигарх, говоря о недрах и народе, имеет в виду частную на них собственность, а не неповоротливые госкомпании. Еще одна точка соприкосновения виртуальных спорщиков – прогрессивное налогообложение. Но Ходорковский имеет в виду, что солидный налогоплательщик сможет и спросить государство о своих деньгах. Стрелков же опять о своем: грабителю о социальной справедливости рассуждать не пристало.
А финальные размышления экс-олигарха на тот счет, что может составить основу русского понимания либерализма, бывший донецкий главком начинает было обсуждать, но потом прерывает сам себя. И так расшифровывает современное понимание давнего боевого клича «За веру, царя и Отечество»: «Сегодня это означает вполне конкретную верность: Русской Православной Церкви, Российскому государству и Верховному Главнокомандующему В.В. Путину».
