За шпаргалку – штраф до 5 тысяч рублей

Верховный суд страны напомнил школьникам о наказании за уловки на экзаменах. Фото Интерпресс/PhotoXPress.ru

Верховный суд (ВС) настаивает на применении статьи 19.30 Кодекса об административных правонарушениях (КоАП) к ученикам, нарушающим правила проведения экзаменов, например Государственной итоговой аттестации (ГИА), сдаваемой после 9-го класса. Пункт 4 этой статьи говорит о штрафе в 3–5 тыс. руб. для граждан – правда, уже достигших 16 лет. ВС объяснил всем судам, что просто так – без серьезных оснований – от ответственности никого освобождать нельзя. Единообразное применение законов – это, конечно, дело святое. Но решение ВС свидетельствует и о полном отсутствии воспитательной функции в системе среднего образования. Она уже не гарантирует, что к концу обучения большинство детей станут нормальными гражданами, и просит государство о полицейском надзоре за честностью экзаменов.

Как следует из утвержденного президиумом ВС обзора судебной практики, судам не следует подходить к назначению административных штрафов за нарушение правил проведения госэкзаменов в школе как к какому-то не очень серьезному делу. Из документа понятно, что от одного из судов в центр пришел вопрос, а нельзя ли с ходу признавать малозначительными правонарушения, прописанные в п. 4 ст. 19.30 и вместо штрафа делать провинившемуся гражданину устное замечание. Заметим, что данная норма предусматривает для граждан уплату 3–5 тыс. руб., для должностных лиц – 20–40, а для организаций – 50–200 тыс. руб. за «умышленное искажение результатов государственной итоговой аттестации и предусмотренных законодательством об образовании олимпиад школьников, а равно нарушение установленного законодательством об образовании порядка проведения государственной итоговой аттестации». 

Напомним, что данное наказание было введено в КоАП чуть более года назад, но, похоже, назначать его повсеместно еще не стали. Под словом «граждане», естественно, понимаются и ученики, а не только учителя или чересчур настырные родители.

Так вот ВС отвечает, что делать школьникам какое-то снисхождение нельзя без внимательного разбирательства в ходе судебных слушаний всех обстоятельств дела. Сформулировано это требование ВС таким образом: «В постановлении о прекращении производства по такому делу должны быть отражены мотивы, по которым административное правонарушение признано малозначительным, с приведением исследованных в процессе рассмотрения дела доказательств, оценка которых позволила прийти к выводу о возможности освободить лицо от административной ответственности и ограничиться устным замечанием». При этом, указывает ВС, «такие обстоятельства, как, например, личность и имущественное положение привлекаемого к ответственности лица, не являются обстоятельствами, характеризующими малозначительность правонарушения».

То есть ссылки на бедность семьи, безупречное прежде поведение и тому подобные школьные «отмазки» в таком серьезном деле, как государственное испытание для тех, кто в будущем станет претендовать на получение высшего образования, высший суд страны решительно отвергает. В его разъяснениях проводится одна мысль: нарушение запрета «общаться друг с другом, свободно перемещаться по аудитории, иметь при себе средства связи, электронно-вычислительную технику, фото-, аудио- и видеоаппаратуру, иные средства хранения и передачи информации, а также справочные материалы, письменные заметки» – это явно умышленные действия и именно за них КоАП и предусматривает наказание.

Идя на государственное испытание, ученик должен почитать еще и Административный кодекс. Фото с сайта www.mos.ru

Впрочем, к ВС претензий-то нет – его дело следить за единообразным применением законов, что он в этом своем ответе судам и продемонстрировал. Нет вопросов и к средней школе, которая, похоже, окончательно отказывается от обязанности воспитывать в детях объективность к самим себе и честность. Школьная система стала такой, потому что государство решило, будто воспитание в ней не так уж обязательно, главное – оказать клиентам, то бишь ученикам и их родителям, образовательные услуги. А это, конечно, предполагает, что обе стороны договора об их оказании естественным образом стремятся получить больше при меньших усилиях и вложениях. Тут-то и нужна третья сторона в виде такой госструктуры, как полиция.

Профессор кафедры русской литературы Российского государственного педагогического университета Александр Кобринский сначала сказал «НГ» несколько горьких слов о том, во что превратилось другое государственное испытание – ЕГЭ. По его мнению, массовые нарушения «полностью уничтожили тот смысл ЕГЭ, который в него вкладывался при введении этой системы». За такого рода вещи, если они происходят сознательно, – за обман на ЕГЭ, «на мой взгляд, должна следовать уголовная ответственность, для учителей и администрации школ, потому что это ломает жизнь выпускникам», заметил он. Однако, по его словам, «наказание для школьников несколько абсурдно, потому что большинство выпускников несовершеннолетние, и никто из них по большому счету самостоятельного дохода не имеет, поэтому взыскивание какого бы то ни было штрафа со школьников – невозможно».  Так что «школьники должны наказываться не административно, а дисциплинарно»: попался – и в течение трех лет дорога в вуз закрыта.

Кобринский уверен, что обеспечением порядка должны заниматься правоохранительные органы, потому что это нарушение против существующей системы образования. «Есть вещи, которые должна обеспечить и школа, – это, например, определенный класс, но если, например, законодатель напишет, что должен быть заглушен сигнал сотовой связи, то учитель этого сделать не сможет. Все требования закона, которые требуют специальных знаний, должны выполняться людьми, которые их имеют и имеют специальные права. Например, сотрудник полиции может провести досмотр ученика, а учитель не имеет на это права», – заявил эксперт.

Учитель русского языка и литературы Марина Розумянская пояснила «НГ», что о штрафах она ничего не знает – «учеников просто удаляют с экзамена за нарушения, и аннулируются результаты». Она уверена, что нарушения на экзамене вообще не могут являться административным правонарушением. При этом она считает, что приговор нашей образовательной системе вынесен уже давно: «Его давно министры и власть вынесли – именно они ее убили окончательно, когда был принят закон о подушевом финансировании. А дальше она добивается через так называемую оптимизацию – слияние школ, ликвидация школ коррекции всех видов и т.д.».

Очевидно, что представители системы образования с трудом признают свою ответственность за то, что они являются сейчас в большей степени продавцами товара, чем мудрыми наставниками подрастающего поколения.