Интересы Москвы и ополченцев, кажется, начинают расходиться

Премьер-министр ДНР Александр Захарченко настаивает на независимости Новороссии, что не отвечает ни целям, ни заявлениям Кремля. Фото Reuters

Москва и Киев продемонстрировали готовность решать конфликт на юго-востоке Украины политическими средствами, согласившись с необходимостью немедленного прекращения огня. Одновременно лидеры ополченцев настаивают на независимости самопровозглашенных образований. Это существенно осложняет России поиск выхода из украинского кризиса.

Пресс-службы президентов РФ и Украины в среду рассказали о содержании телефонного разговора между Владимиром Путиным и Петром Порошенко. Речь шла о кризисе на юго-востоке Украины. Пресс-служба Петра Порошенко сообщила, что стороны «достигли договоренности о режиме прекращения огня в Донбассе». Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, в свою очередь, заявил, что «Путин и Порошенко обменялись мнениями и в большой степени согласились о шагах, которые способствовали бы скорейшему прекращению огня между украинскими военными подразделениями и ополченцами на юго-востоке страны».

Владимир Путин, находясь с визитом в Монголии, поделился с журналистами своим планом прекращения кровопролития в Украине. План состоит из семи пунктов. Во-первых, Украина должна прекратить активные наступательные операции. Во-вторых, украинские вооруженные подразделения должны быть отведены на расстояние, исключающее возможность обстрела населенных пунктов артиллерией и системами залпового огня. В-третьих, необходимо установить полноценный и объективный международный контроль за соблюдением условий прекращения огня.

Четвертый пункт плана, который президент РФ, по его словам, набросал во время перелета, состоит в запрете использования боевой авиации против мирных граждан и населенных пунктов в зоне конфликта. Пятый пункт – обмен насильственно удерживаемых лиц по формуле «всех на всех» без каких-либо предварительных условий. Шестой – открытие гуманитарных коридоров для передвижения беженцев и доставки гуманитарных грузов в города и другие населенные пункты Донбасса – Донецкую и Луганскую области. Седьмой пункт – обеспечение доступа в населенные пункты Донбасса ремонтных бригад для восстановления инфраструктуры.

Петр Порошенко обладает полномочиями для того, чтобы прекратить огонь, но, конечно, лишь в одностороннем порядке. Вместе с тем формально любые договоренности первых лиц России и Украины ни к чему не обязывают ополченцев Донецкой и Луганской народных республик. Москва и ополченцы регулярно публично подчеркивают, что отношений подчинения между ними не существует. И пресс-служба российского президента, и он сам, и МИД РФ не раз заявляли о том, что Россия не является стороной противостояния в конфликте на юго-востоке Украины, не может говорить ополченцам, что им делать, а может лишь, пользуясь выражением Дмитрия Пескова, «использовать имеющееся влияние». В свою очередь, премьер-министр ДНР Александр Захарченко недавно заявлял, что ополченцы готовы открыть гуманитарный коридор для окруженных украинских военных «из уважения» к Владимиру Путину (а вовсе не потому, что призыв президента РФ воспринимается как указание к действию).

Так или иначе, депутат Верховного совета ДНР Мирослав Руденко заявил, что повстанцы готовы к решению конфликта в политическом ключе, если Украина выполнит свои обещания по прекращению огня.

Нет оснований полагать, что длительный вооруженный конфликт соответствует интересам Москвы, Киева, Брюсселя или Вашингтона. Проблема заключается в том, что до сих пор не найдено решение, при котором все стороны могут выйти из игры без существенных репутационных потерь. Не составлена приемлемая для всех «дорожная карта» по урегулированию кризиса. По-прежнему нет единства языка, понятий, оценок: например, в Москве считают, что лидеры ополчения представляют интересы жителей региона, а в Киеве к такой репрезентативности относятся, мягко говоря, скептически.

В понедельник в СМИ появилась информация о том, что вице-премьер ДНР Андрей Пургин на переговорах с представителями украинских властей в Минске предложил Киеву признать особый статус самопровозглашенных республик, предоставить им законодательные гарантии, после чего необходимо восстановление экономических, культурных и социальных связей ДНР и ЛНР с Украиной. Однако сам Пургин назвал эту информацию уткой, а в среду в интервью одной из российских радиостанций уже Александр Захарченко заявил, что ДНР и ЛНР будут добиваться от Киева равноправия (другими словами – независимости), а не особого статуса, и только на таких условиях готовы вести с украинскими властями переговоры.

Слова Захарченко ставят в сложное положение Москву. Россия изначально выступала за федерализацию государственного устройства Украины, но была готова согласиться и на децентрализацию власти с предоставлением дополнительных полномочий регионам. Переговорная позиция, которую СМИ приписали Андрею Пургину и делегации ДНР и ЛНР, в принципе совпадает с точкой зрения и интересами российских властей. России, при включенном в состав РФ Крыме, была бы выгодна зона собственного влияния на территории Украины с пакетом гарантий русскоязычному населению. Ей было бы выгодно, чтобы за восстановление инфраструктуры и социально-экономические вопросы в этих регионах отвечал Киев. Но российские власти никогда не поддерживали идею независимости Новороссии. Когда в минувший уикэнд СМИ именно в таком ключе интерпретировали слова Владимира Путина о необходимости переговоров по политической организации и государственности юго-востока Украины, Дмитрий Песков поспешил разъяснить, что речь идет все о тех же «инклюзивных переговорах», к которым Москва призывала и прежде.

США и ЕС следят за действиями ополченцев на юго-востоке Украины и видят в них руку и решения Москвы. Безусловно, логика ранее принятых решений (оценка майдана, присоединение Крыма) подталкивает российские власти к поддержке интересов ДНР и ЛНР в нынешнем конфликте. Однако влияние и давление во взаимоотношениях Москвы и самопровозглашенных республик не являются односторонними. Де-факто именно лидеры ополчения регулярно давят на Россию, пытаясь принудить Путина к поддержке республик вплоть до открытого военного вмешательства в конфликт. Александр Захарченко то вынуждает Минобороны РФ объяснять, действительно ли на территории Донецкой области находятся российские военнослужащие-отпускники и по какой причине, то заявляет бескомпромиссную позицию по статусу ДНР и ЛНР, не совпадающую с заявленной позицией Москвы и ее интересами.

Владимир Путин не любит действовать под давлением, равно как не любит навязывание ему позиций, точек зрения и дискурсов. Провозглашение суверенитета ДНР и ЛНР потребовало бы введения на территорию Украины российских войск – для защиты этой независимости. Но идея использования войск РФ и эскалации военного конфликта с Украиной непопулярна в российском обществе, и Путин обычно внимателен к подобным настроениям.

Российский президент смог существенно повысить свой рейтинг после принятия в состав РФ Крыма. Это было воспринято как символический акт, привело к подъему ностальгирующего патриотизма в России, смене политической повестки дня. При этом не пострадал ни один российский военнослужащий. Поддержка самопровозглашенных образований, конечно, вписывается в логику «защиты русских». Однако инвестиции, в том числе военные, в их независимость – это уже другая история. Это могло бы означать открытый военный конфликт с неизбежными жертвами с российской стороны. Такой сценарий, равно как и попытки лидеров ополченцев навязывать России образ действий, не могут устраивать Путина.

Во вторник стало известно, что военная доктрина России может быть пересмотрена, а США и НАТО могут быть упомянуты в ней в качестве главных противников. А вчера президент США Барак Обама объявил об усилении военного присутствия США в Прибалтике. Все это – последствия вовлечения России в украинский кризис. Ни пересмотр оборонительной концепции, ни необходимость реагирования на милитаризацию на границе со странами Балтии точно не соответствуют интересам России.