Иван Родин
Владимир Колокольцев намерен исправить ошибку в законе.
Фото с сайта правительства РФ
В середине февраля должны вступить в силу нормативные акты, обеспечивающие работу законодательства о госзащите свидетелей, судей, следователей, прокуроров и прочих участников расследований. Секретными будут не только их новые персональные данные, но и все связанные с ними документы. Таким образом, власти не только исправляют прежние ошибки, но и признают серьезную коррумпированность всей системы.
Под самый конец прошлого года начали действовать поправки к законам о гостайне, о защите судей и работников правоохранительных органов и о защите свидетелей и других участников уголовного судопроизводства. Было решено, что для нормальной работы всего этого законодательного комплекса необходимо сделать как минимум конфиденциальным, а лучше всего – секретным весь массив документов, связанных с процедурами защиты. Однако эти поправки были не прямого действия, а всего лишь ссылками на правительственные подзаконные акты. И вот теперь МВД разместило на интернет-портале, где предварительно обсуждаются все нормативные акты, соответствующие проекты. Кстати, оказалось, что только уровнем кабинета министров не обойтись: перечень сведений конфиденциального характера и отнесенных к гостайне устанавливается указами президента.
Напомним, что, скажем, закон о защите судей и прочих правоохранителей был принят еще в 1995 году, а закон о защите потерпевших и свидетелей – в 2004-м. Но как ни странно, за столько лет не возникало волнений по поводу недостаточной секретности: то ли это просто никому не было надо, то ли уровень коррупции и предательства в силовых структурах еще не дошел до края. Но вот в 2012 году первый зампредседателя Совета Федерации Александр Торшин по просьбе МВД забил тревогу: «В процессе деятельности органов, осуществляющих госзащиту, образуются документы, в которых отражаются сведения и информация, раскрывающие тактику и методы осуществления мер безопасности, а также используемые силы, средства и способы». Его инициатива о повышении уровня секретности в конце концов и стала законом. А теперь уже правительство готовится к принятию постановления «Об утверждении правил защиты сведений об осуществлении государственной защиты и предоставления таких сведений». В нем прописывается право органа, осуществляющего защиту, устанавливать временный или даже постоянный запрет на предоставление любой информации о своем подопечном. Правоохранители могут брать подписки о неразглашении с чиновников различных ведомств, скажем, обеспечивавших скрываемого новым жильем, и предупреждать их об уголовной ответственности за разглашение. Более того, им дается право оперативным путем проверять, как во всех тех ведомствах, которые были причастны к программе защиты, сохраняется режим конфиденциальности. И в случае обнаружения нарушений немедленно обращаться в прокуратуру с требованием принятия к болтунам, а может быть, и предателям, соответствующих мер. Кстати, всю переписку по поводу переведенных под программу защиты граждан приказано вести только руководителям различных органов, причем снабжая ее отметкой «лично», чтобы не допускать к ее содержимому нижестоящих служащих. Очевидно, что именно для противодействия тем, кто за деньги или какие-то услуги готов предать интересы службы, и направлена такая вообще-то беспрецедентная мера, как перепроверка необходимости получения сведений о защищаемом лице для проведения следственных или судебных действий по не имеющим к ним отношения делам. В проекте постановления правительства указывается, что это может быть сделано в «исключительных случаях». После письменного запроса на этот счет от следователя, прокурора или судьи тот орган, который осуществляет защиту, «проверяет указанную информацию и устанавливает контакт с инициатором запроса».
Впрочем, предлагаемых мер, очевидно, недостаточно. Понятно, что мало брать подписки с чиновников в надежде, что страх перед гипотетическим наказанием окажется сильнее конкретных наличных денег или давления и шантажа. Как представляется, трудноосуществимыми будут и те проверки сохранения режима конфиденциальности, которые теперь разрешаются. Хотя бы потому, что всех чиновников не проверишь, за всеми госслужащими не уследишь. Кроме того, завышенная секретность и в самих тех органах, которые защищают участников судопроизводства, никак не сможет послужить преградой для коррупции и прямого предательства.
