Иван Родин
Спрос на референдумы может возрасти.
Фото ИТАР-ТАСС
В Конституции есть статья 3, в ней написано, что власть в стране принадлежит народу и что он осуществляет ее либо непосредственно, либо через органы государственной или муниципальной власти. Здесь же и любимая оппозицией фраза: «Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы».
Сейчас, конечно, уже никто не скажет точно, случайно или нарочно «отцы-основатели» в 1993 году к слову «выборы» прикрепили такой хороший эпитет, а к слову «референдум» – нет. Однако избирательное законодательство и конституционный закон о референдуме действительно различаются как небо и земля. Первое формально не создает никаких трудностей участникам выборов, хотя на практике, понятное дело, все сложнее. А вот второй закон специально написан так, чтобы организовать, провести и, главное, выиграть референдум не было возможно никому. Кроме, естественно, самой власти.
Ведь кроме долгих, запутанных и многоходовых предварительных процедур референдум с точки зрения признания его результатов должен отвечать вот таким требованиям: явка не менее 50% от общего количества избирателей страны, региона или муниципалитета, а результат голосования в поддержку какого-то вопроса – не менее половины от пришедших на этот референдум. Между тем для выборов любого уровня власти в России порога явки вообще нет. Например, в прошедшее воскресенье состоялись выборы мэра Томска. Динамика явки на них выглядит крайне любопытной: к полудню – менее 6%, к завершению дня – 14%. А вот уже на следующее утро окончательные данные по явке томичей составили 20,8%. Между тем четыре года назад, когда в этом городе проходили очередные мэрские выборы, на них пришло все-таки 36% его жителей. Несмотря даже на то, что шансов победить действующего мэра единоросса в 2009 году не было ни у кого.
Между тем, как стало понятно из интервью руководителя администрации президента РФ Сергея Иванова, которое он дал четырем федеральным изданиям 1 октября, власть считает, что в низкой явке ничего тревожного нет. Говоря о результатах московских выборов, он заявил: «В спокойные времена в любой стране на муниципальные выборы ходит от силы 15% населения. Какой нормальный человек пойдет голосовать, если его в целом все более или менее устраивает? Нормальный обыватель не пойдет. Это стандартная практика, и, слава богу, мы к ней приблизились. Мы ничем не отличаемся от муниципальных выборов Великобритании, Швеции. Во Владивостоке на выборы мэра пришло 18% избирателей. О чем это говорит? О здоровом состоянии общества! Люди активно идут голосовать только тогда, когда они недовольны. Когда они довольны, зачем будут тратить выходные на голосование? Я лучше на дачу поеду, яблоки соберу, урожай в этом году хороший. Это нормальная человеческая психология».
Думская оппозиция оценила продемонстрированный тренд и на днях предложила его продолжить далее. Например, снизить обязательную явку для признания состоявшимися российских референдумов любого уровня – федеральных, региональных и муниципальных. Вместо уже упоминавшихся минимальных 50% сделать 25. Семеро депутатов из «Справедливой России» и КПРФ берут статистику за последние пять лет и показывают, что все это время явка на выборах снижалась: «Выборы федерального уровня с трудом преодолевают порог в 50%, в то время как в региональных выборах в большинстве случаев принимает участие порядка 16–25% избирателей, внесенных в списки избирателей на территории проведения выборов. В ряде регионов начиная с 2011 года явка на выборах местного уровня регулярно составляет порядка 10%». И при этом, отмечают оппозиционеры, все представители власти, избранные в результате подобных выборов, признаются легитимными. А потом спокойно принимают любые важные решения, касающиеся жизни людей.
Свое требование снизить порог явки думцы называют «реалистичным». Они уверены, что столь высокий уровень необходимой явки делает практически невозможным прямое волеизъявление граждан, право на которое защищается статьей 3 Конституции РФ. Как уже писала «НГ» (см. номер от 01.10.13), соцопросы показывают, что граждане (68%) хотят, чтобы референдумов было больше, а вот на вопросы о всяких теоретических особенностях избирательной и партийной систем отвечают не слишком охотно. И, как показывают все новые и новые выборы, столь же неохотно дают на эти вопросы и практический ответ в виде своего голосования. При этом понятно, что граждане не доверяют или относятся скептически не просто к конкретным политикам или партиям, а к самой системе представительной демократии, в которой воля избирателя реализуется опосредованно, через депутата, сенатора, политическую структуру. Понятное дело, что оппозиционный законопроект о снижении уровня представительности референдума «Единая Россия» не пропустит. Однако проблема от этого не исчезнет. И если, с одной стороны, граждане России выборам уже не доверяют, а с другой – на референдумы их еще не допускают, то в какой же форме они тогда смогут непосредственно выразить свою власть? В «бирюлевской», что ли?
