Иван Родин
Валентина Матвиенко заявляет, что сенаторы отсеивают скороспелые законы.
Фото PhotoXPress.ru
В Госдуму поступил законопроект за подписями председателя комитета Совета Федерации по конституционному законодательству Андрея Клишаса и его заместителя Константина Добрынина. Они предлагают переделать только что принятый парламентом и подписанный президентом закон о запрете поступать на гражданскую службу тем гражданам, которые не служили в армии, не имея на то законных оснований. Сенаторы утверждают, что часть 4 статьи 32 Конституции запрещает вводить такие запреты. И действительно, там говорится, что «граждане РФ имеют равный доступ к государственной службе». А в самом законе о госслужбе провозглашается такой один из основных ее принципов: этот равный доступ зависит только от профессиональных и деловых качеств человека, но не может быть связан с какими-либо другими различиями между людьми. Клишас и Добрынин таким образом настаивают, что запрет на работу чиновником может быть установлен только такому гражданину, который имел или имеет судимость за уклонение от военной службы, дезертирство или попытку сказаться больным.
На это сенаторское законотворчество можно было бы и не обращать внимания, тем более что оспариваемый ими законопроект был представлен правительством во исполнение одного из «майских указов» Владимира Путина. Однако появление в Госдуме поправок по горячим следам только что принятого закона становится уже недоброй традицией Совета Федерации. Причем, что самое неприятное, это не является следствием неожиданного понимания допущенной ранее ошибки. Ничего подобного: СФ заранее представляет, что одобряет закон сомнительного с точки зрения его правовой чистоты содержания. Но все равно делает это по причинам явно политического свойства. И доказательства такому утверждению открыто расположены на интернет-сайтах Госдумы и Совфеда.
Например, первый случай этой стратегии сенаторов, который случился в конце марта этого года, подтверждается заключениями бюджетного комитета и Правового управления СФ. А речь идет о законе о Счетной палате. Для подкрепления ее статуса было написано: деятельность СП нельзя прекратить даже в случае досрочного прекращения полномочий палат Федерального собрания. Звучит это хорошо, но является абсолютно неконституционным. Ведь ГД может быть только распущена, но это касается лишь ее данного конкретного созыва, или переизбрана на очередных выборах. Верхняя же палата вообще действует непрерывно, ее полномочия не прекращаются ни на секунду. Однако, несмотря на то что указания на противоречие Конституции содержались в официальных документах СФ, на его заседании закон был одобрен.
 |
| Сенатор Андрей Клишас отвечает за исправление «ошибок» своих коллег.
Фото РИА Новости |
Однако Матвиенко явно была не удовлетворена уклончивыми словами генерала, а потому разъяснила ситуацию сама: «Речь идет о том, что у комитета по конституционному законодательству были справедливые замечания к этому закону. И мы вчера на заседании Совета палаты долго его обсуждали». Кстати, не все сенаторы были с этим согласны, о чем заявил, например, член СФ Вячеслав Штыров. «Вчера действительно на заседании Совета палаты развернулась острейшая дискуссия по этому вопросу, и звучали мнения о том, что этот закон и неконституционный, и нельзя его принимать, и т.д. В этой связи мы еще раз внимательно его посмотрели и считаем, что этот закон необходимо принимать. Нет там никаких серьезных вопросов, которые бы препятствовали его принятию. Это очень полезный закон, нужный закон и правильный закон. Если какую-нибудь запятую там исправить, то до 1 января 2014 года исправим», – подчеркнул он.
Глава юрслужбы КПРФ Вадим Соловьев заявил «НГ», что, голосуя с открытыми глазами за такие законы, которые вызывают у него сомнение, Совет Федерации таким образом не выполняет свою конституционную роль фильтра для решений Госдумы. И такое уклонение от своих «фильтровальных» обязанностей, по его словам, «абсолютно противоречит Конституции и постановлениям Конституционного суда о том, что создание правовой неопределенности – это самое страшное для законодательства, которое в таком случае просто не может нормально применяться». Соловьев сказал, что у практикующих юристов многие последние законы «вызывают просто ужас» – и именно из-за их неопределенности и «резиновости». Данную ситуацию коммунист лишь частично объясняет низкой квалификацией депутатов, сенаторов и их аппаратов. Самая же главная, по его мнению, причина – это осознанное упрощение законодательного процесса по требованию кремлевской администрации. Так что, уверен он, сомнительные решения СФ – «это не ошибка, а определенная правовая политика». Доказательством для него здесь служит то, что из процесса принятия законов, по сути дела, удалена юридическая наука – этот своего рода третейский судья в спорах различных ветвей власти.
Зампред фракции «Справедливая Россия» Михаил Емельянов тоже считает, что правовая неопределенность и хаос, сопровождающие законодательные процедуры, позволяют власти интерпретировать законы в нужную сторону. Однако, уверен он, «накопление ошибок сейчас подошло к своему пределу», и все-таки настала пора вернуть эти процедуры в нормальное русло. «Когда СФ является фильтром для ошибок Госдумы, а она сама исправляет неточности в законопроектах, которые допущены исполнительной властью», – сказал Емельянов «НГ».
Спикер СФ по итогам последнего его заседания заявила, что верхняя палата все-таки стала «эффективным фильтром на пути недостаточно проработанных скороспелых законов». Напомним, что ранее она уверяла, что именно такую роль определил для СФ президент. Однако нельзя не заметить, что в деятельности сенаторов главное – это все же не степень зрелости закона, а ветка власти, на которой он вырос. Для инициатив Кремля и правительства в фильтре Совфеда явно есть дырочка, некий отдельный проход, который и позволяет им миновать беспрепятственно все заготовленные сита. Ну а самое же печальное в том, что сенаторы сами все прекрасно понимают: недаром, одобрив конституционно сомнительный закон, они тут же шлют в Думу к нему поправки.
Дарья Гармоненко