Александра Самарина
Решения Конституционного суда будут рассматриваться не только в правительстве. Фото РИА Новости
С одной стороны, поправка в ст. 80 закона о Конституционном суде выглядит уступкой правительству. Потому что продляет с трех месяцев до шести срок создания законопроекта в ответ на очередное решение КС. Любопытная деталь: по словам источника «НГ» на Охотном Ряду, чиновники добивались, чтобы перед словами «не позднее шести месяцев» стояло сочетание «как правило». Бои в нижней палате разгорелись из-за этой пары слов нешуточные. Депутаты оборонялись с прошлой пятницы, когда, собственно, и должно было состояться второе чтение законопроекта, отложенное в результате острой дискуссии на вторник. Поблажка чиновникам не прошла.
С другой стороны, уступка правительству по срокам реакции на решения КС сопровождается в проекте суровым перечислением целого ряда инстанций, которые теперь смогут наряду с кабинетом министров инициировать разного рода законы, отвечая на вердикты Конституционного суда. Отныне заниматься этим смогут и президент, и депутаты (включая региональных), и сенаторы, и два высших суда – Верховный и Высший арбитражный. А правительство, как сказано в тексте поправки, в этих обстоятельствах «вправе отложить внесение законопроекта». От кабинета министров потребуется лишь согласие с авторами документа, написанного за стенами Белого дома.
Все эти инстанции, заметила в беседе с «НГ» судья Конституционного суда в отставке Тамара Морщакова, и сегодня обладают правом законодательной инициативы: «Другое дело, что парламентарии не решались это делать. Им же нужно каждый шаг свой прописать...»
Директор Института проблем глобализации Михаил Делягин считает появление законопроекта демонстрацией расширения возможностей администрации президента, поскольку «не секрет, что те законы, которые вносят депутаты и которые потом проходят через Думу, написаны, как правило, либо в правительстве, либо в администрации президента. А Дума как была голосующим придатком, так и осталась им».
По данным юридической службы КПРФ, сегодня нижняя палата принимает 98% законопроектов, которые создаются правительством и администрацией президента. Такая тенденция наблюдается в течение трех последних созывов Госдумы, сказал «НГ» депутат Госдумы Вадим Соловьев: «Раньше, когда выборы были более или менее нормальными, когда Дума действительно формировалась демократически, она на 90% использовала свое право законодательной инициативы. Депутаты сами писали законы, а сейчас все наоборот. Пятая и шестая Думы полностью находятся под пятой исполнительной власти. Это большая проблема, потому что нижняя палата превращается фактически в орган, который штампует законы исполнительной власти».
В предыдущем составе Думы, указывает Соловьев, до 500 законопроектов по решениям КС одновременно «висели» в правительстве». Между тем нынешняя поправка, вроде бы усиливающая полномочия думцев, при нынешнем составе Думы «мало на что повлияет», уверен Соловьев: «Если только следующее волеизъявление избирателей выльется в результаты официального голосования – тогда, конечно, есть надежда, что с помощью этого механизма депутаты получат дополнительные возможности для законодательной работы. Сегодня же парламентарии, как и прежде, будут смотреть в рот правительству и администрации президента».
Заместитель руководителя фракции СР Госдумы Михаил Емельянов видит главную проблему в пропорциях политического состава нижней палаты: «Если большинство у одной партии, то ее депутаты сами не могут отказаться утвердить законопроект, потому что правительство и президент – это тоже как бы их люди. И они «старше», у них приоритет внесения документов, а оппозиция только упражняется в законотворчестве…» Весь смысл внесения проектов от оппозиции, утверждает собеседник «НГ», в том, чтобы обозначить свою политическую позицию: «То есть оппозиция прекрасно понимает, что ее законопроекты будут отвергнуты. Даже если они правильные. Бывают случаи, что через какое-то время такой же законопроект вносится от имени партии власти».
Прохождение законопроектов оппозиции – единичные случаи в Думе, говорит Емельянов: «Иногда это происходит потому, что документ имеет чисто техническое значение. Например, в этом созыве прошел мой законопроект по реестру завещаний. А, скажем, наши предложения об ограничении тарифов обречены». Ситуация может кардинально измениться только в случае появления реальной политической конкуренции, уверен Михаил Емельянов: «Разве только появится реальный парламент на многопартийной основе… Тогда инициативы, подобные нынешней, не станут отдельными фантиками или цветочками на бюрократическом фасаде Госдумы».
Если в следующем составе Госдумы изменится политический ландшафт, нынешний законопроект несколько подкорректирует баланс между исполнительной и законодательной властями. Во всяком случае – на уровне разработки инициатив. Однако надо будет выполнить еще одно условие: потребуется политическая воля и самих парламентариев, и власти, которая объективно заинтересована в легитимизации решений ГД. Дело в том, что сегодняшнее жалкое состояние Думы и низкий ее авторитет в глазах электората во многом обесценивают принимаемые ею решения, авторами которых является по большому счету руководство страны. Выход из положения – в наращивании самостоятельности нижней палаты, потому что только самостоятельность парламента вызывает уважение граждан.
Дарья Гармоненко