Василий Власов
Поощрение рождаемости деньгами – не лучшее решение проблемы.
Фото Алексея Калужских (НГ-фото)
В 1966 году лучший друг румынских трудящихся Николае Чаушеску резко ограничил доступ к абортам. В последующие годы материнская смертность, то есть смерти от причин, связанных с беременностью и родами, выросла в несколько раз. Отца нации расстреляли, разрешили аборты, и материнская смертность снизилась в считаные месяцы до обычного для Восточной Европы уровня.
Этот хорошо известный опыт эффективной борьбы за здоровье женщин почему-то не привлекает внимания нашего правительства. Упорно сокращают права женщин на аборт, и всеми силами поощряется рождение детей, в том числе и весьма причудливыми средствами. Это вряд ли даст ожидаемый результат, но гарантирует большие социальные проблемы.
Самое большое ограничение на доступ к абортам было наложено в принятом в 2011 году Законе «Об охране здоровья граждан России». Этим законом женщинам, желающим прервать беременность при сроке ее до 12 недель, было отказано в таком праве без принудительного ожидания и повторных визитов к врачу. В действительности таким образом узаконивалась введенная ранее практика психологического давления на беременных. Цель давления – принудить к отказу от аборта. Средство – аффилированные с религиозными реакционерами псевдопсихологи. Теперь это давление осуществляется на казенные средства.
Следующий шаг – на основании нового закона были изменены критерии доступа к аборту на более поздних сроках по медицинским и социальным показаниям. Если бы эти изменения попытались внести в законопроект, они были бы резко отвергнуты обществом, и даже Госдума с тотальным доминированием правящей партии не смогла бы протесты игнорировать. В законе заложили возможность для правительства изменять критерии для аборта по социальным показаниям.
Большинство людей в стране понимают, что обычная причина прибегнуть к аборту на 13–22-й неделе беременности по социальным показаниям – бедность. Ежедневная или внезапная. Самая простая ситуация: супруги планируют рождение второго ребенка, но отец-кормилец оказывается в тюрьме, пропадает без вести или лишается работы. Нередкая ситуация. Беременная женщина, осознавая свой долг воспитания ребенка, прерывает беременность. Так было в России. Так больше не будет. Даже нахождение самой женщины в тюрьме теперь не основание для прерывания беременности.
Министр здравоохранения Татьяна Голикова в оправдание запрета на аборт на 13–22-й неделе беременности ссылается на то, что запаздывание с абортом приводит к увеличению числа осложнений. Она предполагает, что все забыли, как гинекологи, протестуя против введения «недели тишины» перед абортом, предупреждали: сделанный позднее аборт более опасен. Минздравсоцразвития и Госдума РФ проигнорировали это предупреждение.
Кроме трагедий в тысячах семей, к чему приведет ограничение доступа к абортам? К дальнейшей коррупции в здравоохранении, к распространению практики прерывания беременности вне медицинских учреждений. Для бухгалтеров, руководящих здравоохранением, поясню: сегодня средства лекарственного вызывания аборта весьма эффективны, и схемы применения легкодоступны в Интернете. В самом трудном положении окажутся опять жители деревень, которые не успели доехать до города в течение первых недель беременности. Им же труднее получить и неформальную помощь. Для них останется нежеланный ребенок, который пополнит армию социальных сирот России.
В стремлении размножить русский народ правительство продолжило противоречащую всем научным – и медицинским, и демографическим – рекомендациям политику поощрения рождаемости деньгами. Теперь речь идет о стимулировании рождения и третьего ребенка, и следующих – тоже. Напомню, что ранее поощрялось рождение только второго. Причина проста: денежное поощрение не только подталкивает людей к рождению ребенка, но и к тому, чтобы жить на эти средства. В результате появляются дети – ненужные придатки к пособию. Бездарная и безуспешная программа стимулирования рождения второго ребенка доходит теперь до безусловно вредной крайности.
В то время как огромное количество наших граждан не могут получить полноценной медицинской помощи при смертельных заболеваниях, правительство направляет средства на дорогостоящие «вспомогательные репродуктивные технологии». В результате рождается небольшое количество детей (какое – точно не знает никто, возможно, несколько тысяч на всю страну в год). И эти затраты производятся в то время, когда в стране почти рекордное после войны число брошенных детей.
Наконец, в прошлом году с принятием Закона «Об охране здоровья» Россия стала одной из первых в мире стран, разрешивших суррогатное материнство. Рождение ребенка превращается в покупку товара, а женское тело – в средство производства, в станок. Это практикуется в Индии, Израиле. Граждане стран, покупающих такие услуги, сталкиваются с огромными проблемами морального и юридического свойства. Для всякого хоть сколько-то знающего специалиста понятно, что и эта мера не принесет дополнительных рождений для страны. Она принесет дальнейшее разрушение представлений о ценности семьи и человека.
