Последний тренажер

МКС еще на десять лет останется орбитальным пристанищем космонавтов.
Фото Reuters

В конце января 2010 года партнеры по программе Международной космической станции (МКС) приняли решение продлить ее полет еще на пять лет, до 2020 года. Это – правильный шаг с учетом того, что эксплуатация данного комплекса является в настоящее время единственным способом поддерживать «в форме» пилотируемую космическую деятельность стран, участвующих в его создании и использовании. Сведение МКС с орбиты в 2015 году означало бы, что ключевой сектор космических отраслей США, России, Европы, Канады и Японии, обеспечивающий полеты людей в космос, просто утратил бы смысл существования. Кроме того, с 1998 по 2008 год шла сборка комплекса, которая предполагала затрату основного времени экипажей на монтаж модулей и их оборудования, а не на научную деятельность.

Однако в решении продлить жизнь станции таится и определенная опасность, заключающаяся в инертности мышления космических чиновников. Последнее, увы, относится к России больше, чем к другим странам – партнерам по программе МКС. В то время как в США сложился консенсус между представителями политических, промышленных и научных кругов относительно необходимости по меньшей мере двигаться за пределы околоземной орбиты по окончании полета комплекса (намерение это было подтверждено даже президентом Обамой, когда он 1 февраля фактически закрыл программу возвращения на Луну), в Роскосмосе родилась «свежая» идея построить после МКС еще одну орбитальную станцию, на этот раз придав ей некие «сборочно-эксплуатационные» функции, в которых нет ни научного, ни практического смысла.

Таким образом, продолжение полета комплекса может невольно сыграть на руку тем, кто пытается ограничить пилотируемую деятельность России в космосе лишь околоземным пространством. Причина подобных попыток кроется в нежелании взять на себя ответственность за создание принципиально новой космической техники, предназначенной для освоения дальнего космоса.

Чтобы понять бесперспективность дальнейшего «утрамбовывания» околоземной орбиты с помощью пилотируемых комплексов, достаточно вспомнить, что в следующем году исполнится 40 лет с момента вывода Советским Союзом в космос первой в мире обитаемой станции «Салют-1». За это время СССР/Россия построили и успешно эксплуатировали 8 станций (включая МКС), одна из которых – «Мир» – пролетала 15 лет, а МКС летает уже 12.

Если сюда включить еще и американский «Скайлэб», то число летавших околоземных комплексов возрастет до 9. Через год этот список пополнится еще и китайской станцией. Таким образом, суммарный опыт постоянного пребывания человечества на низкой земной орбите составит десять комплексов, общий налет которых превысит несколько десятков лет. А к моменту завершения эксплуатации МКС полету первой станции исполнится уже полвека.

Эти факты, за которыми стоят колоссальные расходы стран, занимающихся пилотируемой космической деятельностью, из впечатляющих становятся удручающими, если учесть, что данная деятельность не привела ни к одному крупному научному открытию. Правда, до поры до времени оказывала безусловное стимулирующее влияние на развитие высоких технологий и биомедицинских исследований этих стран. Разговоры о «производстве на орбите» так и остались разговорами, не подтвержденными экономической целесообразностью подобного производства.

Годы и средства, потраченные на полеты в околоземном пространстве, принесут свою отдачу лишь в том случае, если накопленный на орбите опыт будет использован для исследования и освоения дальнего космоса, включая миссии за пределы лунной орбиты. МКС – последний комплекс, существование которого может быть более или менее оправданно, по крайней мере для России и США, с точки зрения сохранения этого опыта. Строительство очередной околоземной станции будет означать для этих стран серьезную стагнацию в области космической деятельности.

В США поняли это, там не рассматривают даже в теории возможность создания нового орбитального комплекса. Недавнее заявление президента РКК «Энергия» Виталия Лопоты говорит о том, что российская космическая промышленность также намерена совершить качественный скачок вперед. «Мы сравнивали проекты программ: американской – с полетом на Луну, а потом на Марс и наш – сразу на Марс, а по ходу еще и на Луну – и получилось, что за гораздо меньшие деньги мы можем достичь большего, ибо технологии для полета на Марс можно использовать при реализации пилотируемого полета на Луну, в то время как использовать технологии для полета на Луну во время миссии на Марс не получится», – подчеркнул Лопота.

Несравненно больший, чем у США, опыт России в области длительных пилотируемых полетов и подготовки «рывка» в дальний космос позволит ей осуществить более масштабную инновационную программу.