Десталинизация модернизации

Дмитрий Медведев уверен: насилие ничем оправдать нельзя.
Фото РИА Новости

Глава государства в своем блоге сделал ряд серьезных заявлений относительно роли Сталина в нашей истории. Скорее всего акценты, расставленные президентом, имеют отношение к разгоревшемуся в стране спору о модели российской модернизации. Глава государства категорически отмел сомнения в ее ненасильственном характере. И подчеркнул, что ни один из вариантов развития страны не должен быть основан на человеческих жертвах. Тем самым Медведев опроверг главный тезис сталинистов и их сегодняшних единомышленников: идею превалирования интересов государства над интересами конкретного человека.

Дмитрий Медведев ответил многим – на вопросы, которые, казалось, уже не найдут отклика во власти. К примеру, он поставил под сомнение расхожий постулат, уже проникший в школьные пособия для учителей истории, об «эффективном менеджере» Иосифе Сталине. Потому что как иначе можно трактовать фразу Медведева: «Память о национальных трагедиях так же священна, как память о победах»? Президента тревожит рост числа граждан, не осведомленных о сталинских репрессиях. Он приводит в пример опрос двухлетней давности, когда «почти 90% наших граждан, молодых граждан в возрасте от 18 до 24 лет, не смогли даже назвать фамилии известных людей, которые пострадали или погибли в те годы от репрессий».

Президент резок в оценках, не допускающих никакой двусмысленности: «Невозможно представить себе размах террора, от которого пострадали все народы страны... Давайте только вдумаемся: миллионы людей погибли в результате террора и ложных обвинений – миллионы. Были лишены всех прав. Даже права на достойное человеческое погребение, а долгие годы их имена были просто вычеркнуты из истории». Далее следует прямой ответ «реставраторам»: «Но до сих пор можно слышать, что эти многочисленные жертвы были оправданы некими высшими государственными целями. Я убежден, что никакое развитие страны, никакие ее успехи, амбиции не могут достигаться ценой человеческого горя и потерь. Ничто не может ставиться выше ценности человеческой жизни. И репрессиям нет оправданий».

Президент конкретен: «Мы много внимания уделяем борьбе с фальсификацией нашей истории. И почему-то зачастую считаем, что речь идет только о недопустимости пересмотра результатов Великой Отечественной войны. Но не менее важно не допустить под видом восстановления исторической справедливости оправдания тех, кто уничтожал свой народ».

«Принять свое прошлое таким, какое оно есть, – в этом зрелость гражданской позиции... Не менее важно изучать прошлое, преодолевать равнодушие и стремление забыть его трагические стороны. И никто, кроме нас самих, этого не сделает», – утверждает глава государства. И с ним невозможно не согласиться.

Член научного совета Московского центра Карнеги Николай Петров видит важное отличие нынешнего выступления президента от его прошлых заявлений подобного рода, где слова и планы президента были менее важны, чем то, что он делает: «И выступление Владимира Путина в Гданьске, и выступление Дмитрия Медведева сейчас – это очень важно. Другое дело, хорошо, если лидер не ограничится обозначением своей позиции и за этими словами что-то последует, – а здесь президенту и карты в руки.

Он тут реально может что-то делать, в том числе и в рамках той самой комиссии по фальсификации, которую он создал. И которая, как он справедливо заметил, сейчас целиком и полностью сосредоточена на недоброжелателях России, а не на определенной ревизии наших взглядов на нашу собственную историю».

По мнению эксперта, это важный сигнал мировому общественному мнению: «Я видел, как сразу Euronews это показали, то есть это действительно услышано и воспринято. Хотелось бы, что бы это стало отправной точкой, чтобы эта позиция нашла отражение в учебниках истории, которые часто дают совсем другую установку. Важно, чтобы мы пошли дальше того, чтобы в очередной раз на кого-то из вождей списывать миллионные жертвы. Чтобы мы попытались разобрать и понять – а почему так получилось, что это стало возможно. В чем вина или брак тех институтов, которые не смогли страну от этого спасти».

Главный научный сотрудник Института экономики РАН Александр Ципко указывает, что заявление Медведева развивает идеи статьи «Россия, вперед!»: «Чрезвычайно важна его мысль о том, что если у нас не будет памяти о жертвах погибших и не будет сострадания, то невозможно не только никакое моральное развитие, но и правовое. Жертвы возникают тогда, когда нарушается право на закон, когда все строится на насилии, на жесткости. Это старый наш русский миф – что живут по совести, а не по праву. Это глупость. Если нет совести, то нет никакого уважения к праву, нет уважения к закону. Если нет уважения к праву – тогда насилие, смерть, репрессии...»

Заявление Медведева является прорывом, уверен эксперт: «Тут есть и дипломатический ход. Это ответ на заявление ОБСЕ от 2 июля этого года о необходимости осуждения фашизма и сталинизма как тоталитарных режимов, которые совершили преступления против человечности. Еще важная мысль: обычно все сводят к репрессиям 1937–1938 годов. Это характерно для шестидесятников. Медведев в своем заявлении сказал, что были репрессии на протяжении 20 лет, предшествующих войне. Это тоже прорыв. Он говорит о всех жертвах советского эксперимента. Это тоже чрезвычайно новый идеологический акцент, на который следует обратить внимание и что делает ему честь и заслугу. В связи с этим вся эта возня на станции метро «Курская» и разговоры о фальсификации истории – резкий диссонанс с его заявлением на блоге».

Президент фонда «Эффективная политика» Глеб Павловский напоминает: Медведев «подтвердил очень старую официальную государственную позицию»: «Официальной доктриной советского и российского общества является антисталинизм, после XX съезда 1956 года она у нас не пересматривалась и пересмотрена быть не может. Как и в Германии не может быть пересмотрен антинацизм. Если пересматривается доктрина, надо создавать другое государство... В этом смысле Медведев подтвердил в ясной форме существование этой доктрины». Но есть другая сторона вопроса, указывает эксперт: «Все-таки наше общество и страна остаются во многом советскими. И роль сталинизма в советском наследии неустранима. В этом смысле советское наследие – и антисталинское, и сталинское одновременно. Оно расколото, как было расколото советское общество по этому вопросу после Хрущева. Поэтому никак не удается удалить Сталина – до сих пор не проанализирован советский опыт. Чтобы идти дальше, нужна уважительная, но глубокая критика советского опыта. А этой критики нет».