Милрад Фатуллаев На днях глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров призвал привлекать правозащитные организации «к наблюдению за спецмероприятиями, которые проводят сотрудники правоохранительных органов». Это, по его словам, необходимо, чтобы не формировать «из образа бандита образ невинной жертвы».
Очевидно, что правозащитные организации не смогут при всем желании «наблюдать за спецоперациями», которые, как правило, проводятся в атмосфере секретности. Правозащитники уже многие годы пытаются добиться хотя бы информации об уже проведенных операциях. Так, 4 сентября в Назрани неизвестными в камуфляжной форме и масках во дворе собственного дома был расстрелян 21-летний Шамиль Махлоев. Кто были нападавшие – неизвестно. За что молодого человека расстреляли на глазах у семьи и беременной жены – тоже загадка. «Я требую от правоохранительных органов республики сообщить о месте нахождения моего сына и в чем он обвиняется. То, что было до сих пор, – это похищение с последующим удержанием в месте, неизвестном родственникам. Мы не намерены прекращать поиски, вплоть до того момента, пока не найдем сына», – пожаловалась главе ингушской организации «Машр» Магомеду Муцольгову мать задержанного 5 сентября Масуда Чебиева Хадишат. Однако сегодня даже родственники бессильны, когда пытаются получить какие-либо сведения о подозреваемых и задержанных, их местоположении и выдвинутых против них обвинениях. Эта проблема существует не только в Ингушетии, но и на всем Северном Кавказе.
Очевидно, что ответы на вопрос о том, когда жители получат доступ к информации о похищенных и задержанных, интересуют правозащитников в гораздо большей степени, чем наблюдение за спецоперациями.
Такой вывод можно сделать и по действиям правозащитников после похищения на прошлой неделе пятерых жителей дагестанского города Дербента. Похитителями снова были неизвестные в масках и камуфляжной форме. В выходные родственники жертв преступления провели акцию протеста в центре Махачкалы, пытаясь добиться от властей разъяснений, кто стоит за похищениями, насколько серьезно и объективно будет вестись следствие по возбужденному республиканской прокуратурой уголовному делу.
К митингующим родственникам похищенных, трое из которых впоследствии были найдены в сожженной машине, присоединились двое чудом спасшихся – Арсен Бутаев и Ислам Аскеров. Их присутствие на площади, а главное, отсутствие к ним претензий со стороны правоохранительных органов для многих стало подтверждением произвола, чинимого «неизвестными в масках».
Нужно напомнить, что с назначением главой Дагестана Муху Алиева в вопрос о похищениях была внесена определенная ясность: свои списки сверили прокуратура, ФСБ и МВД. Имеющиеся сведения опубликовали в местной печати, силовики выступили с разъяснениями, кто считается пропавшим, кто похищенным (таковых было всего несколько человек за несколько лет), а кто маскируется под похищенных, запутывая силовиков и на самом деле пропадающих у «лесных братьев».
О похищениях дагестанцы не вспоминали последние целых три года, если не считать единичных спорных заявлений отдельных лиц. По данным наблюдателей в Махачкале, за последними похищениями в Дербенте могут стоять некоторые представители правоохранительных органов, имеющие в своем распоряжении неизменные «Газель» и «легковушку» без номерных знаков и с затемненными окнами. Они беспрепятственно проезжали через посты милиции, использовали хлороформ для усыпления задержанных и располагали собственными помещениями для ведения допросов с пристрастием.
Тема похищений в выходные дни продолжилась почти детективной историей. В окрестностях нескольких махачкалинских мечетей верующие могли ознакомиться с распространяемыми из проезжавшего автомобиля листовками. Согласно размещенному в них тексту, неизвестная группа брала на себя ответственность за похищение жителей Дербента и сожжение троих из них. Их же неизвестные обвинили в закладке бомбы под пассажирский поезд и других имевших место преступлениях. «Мы специально не даем себе никаких громких названий, потому что не собираемся играть в мафию. Наша цель – кровная месть за ушедших и борьба за будущее наших детей», – говорится в листовках. В них указывается, что власти Дагестана оказались бессильны перед натиском экстремизма, а благодаря «продажным судам» задержанные боевики оказываются на свободе. «В знак против бездействия властей, судов и правоохранительных органов мы берем на себя функцию по истреблению этих шакалов», – говорится в анонимке. В листовках указывается, что существует список из 250 человек, в который кроме боевиков вошли «так называемые правозащитники, дежурные адвокаты и ручные журналисты, одни из которых печатаются под псевдонимами на экстремистских сайтах, а другие героизируют их на страницах газет».
Видимо, не случайно после похищений и самосуда в Дербенте в Москве прошла пресс-конференция правозащитников «Эскадроны смерти» на Северном Кавказе. Лето 2009 года». На нем руководство «Мемориала» вновь подчеркнуло, что в регионе сложилась система насилия, неотъемлемые части которой – пытки, похищения, нелегальные тюрьмы, внесудебные казни.
Таким образом, видно, что правозащитников и жителей Северного Кавказа интересует не наблюдение за спецоперациями, а доступ к информации о силовиках, проведших задержание или арест, информация о задержанных и их местоположении, соблюдении процессуального законодательства, выдвинутых обвинениях. Судя по происходящим событиям в регионе и заявлениям главы Ингушетии Юнус-Бека Евкурова (человека, готового к диалогу с правозащитниками), о таких возможностях для правозащитников пока никто даже не говорит, и до этого, видимо, еще очень далеко.
Дарья Гармоненко