Когда пациент ни жив ни мертв

Далеко не все больные люди согласны умирать в мучениях.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)

Статья 20 Конституции Российской Федерации закрепила неотъемлемое право каждого человека на жизнь. Однако трактовка этого права связана не только с неприкосновенностью жизни человека как высшей ценности, но и с правом каждого самостоятельно ею распоряжаться. Автоматически это означает и право человека прекратить свое существование по собственному усмотрению. Именно этот момент вызывает столь жаркие дискуссии не только в России, но и по всему миру. Эвтаназию где-то разрешают, где-то запрещают законодательно, где-то игнорируют…

Одной из заслуг Конституции России 1993 года было закрепление в ней права человека на жизнь. Это означает, что любое физическое лицо, независимо от пола, возраста, национальности, вероисповедания, принадлежности к гражданству и других различий, вправе самостоятельно, без какого-либо воздействия извне распоряжаться своей жизнью. Иными словами, право на жизнь означает и право на смерть. В этом состоит коренное мировоззренческое и практическое внутреннее противоречие этого фундаментального права.

Так, врач, возвращающий к жизни самоубийцу, с одной стороны, выполняет свой профессиональный долг, вытекающий из смысла законодательно закрепленной клятвы врача и клятвы Гиппократа. А с другой – нарушает суверенную, ясно выраженную волю человека, желающего расстаться с жизнью. То есть самостоятельно распорядиться своим правом на жизнь.

С юридической точки зрения эвтаназия представляет собой одну из форм реализации человеком своего конституционного права на жизнь. Смысл ее состоит в том, что смертельно больной человек, не имеющий шансов выздороветь, испытывает физические и моральные страдания, причиняет их своим близким и принимает осознанное решение свести счеты с жизнью. Различают активную и пассивную эвтаназию. В последнем случае больной добровольно отказывается от медицинской помощи, препаратов, оперативного вмешательства, специальных приборов и таким способом ускоряет наступление естественной смерти. Под активной эвтаназией понимается помощь в наступлении смерти со стороны другого человека. В этой роли, как правило, выступает врач, который должен исполнить действие, которое на сегодняшний день закон квалифицирует как убийство. В этой связи возникает ряд проблем.

Проблема первая – это проблема объективности диагноза. Врач прямо или косвенно может быть заинтересован в смерти данного пациента. Это может быть корысть, стремление скрыть собственную ошибку в диагнозе или способах лечения, личные мотивы и т.п. Самый простой способ преодоления этой ситуации – проведение коллективной, независимой, анонимной экспертизы.

Вторая проблема состоит в том, что с помощью приборов, заменяющих большинство жизненно важных человеческих органов, таких как сердце, легкие, печень, желудок, больной может существовать сколь угодно долго. Собственно, жизнью это назвать можно с определенной долей условности. Примечательно, когда главный врач военного госпиталя в Париже характеризовал состояние находящегося там Ясира Арафата, он выразился так: «Ясир Арафат еще не умер». Не случайно врачи называют такое состояние вегетативным. Однако в ряде случаев остается призрачная надежда, что медицина, научный прогресс найдут в будущем способ борьбы со смертельной болезнью, и возвращение человека к нормальной жизни полностью или частично станет реальностью.

Третья проблема видится в том, что в ряде случаев сам больной в силу физического состояния не может принять самостоятельное решение о добровольном уходе из жизни. Тогда это решение должны принять за него родственники или иные близкие ему люди. А у них также могут быть какие-то мотивы, не связанные со стремлением облегчить его участь. В этом случае они должны будут доказать это своими действиями или документами.

Четвертая проблема – кто вправе принять решение о проведении эвтаназии? Не следует забывать об упомянутой выше клятве врача, которая прямо запрещает ему прибегать к эвтаназии. С другой стороны, раз такая норма появилась в законе, значит, случаи активной эвтаназии с участием врачей имеют место. Очевидно, это решение также должен принимать независимый консилиум специалистов, причем не тот, который вынес первоначальный диагноз.

Наконец, нельзя забывать и о соображениях материального свойства. Смертельно больные люди, уход за ними требуют больших материальных и человеческих затрат, а на их месте могли бы оказаться больные с реальной перспективой выздоровления.

В общем, все эти проблемы морального и правового характера требуют своего решения. И вряд ли парламент и президент вправе принять на себя окончательное решение этого вопроса.

Автор является сторонником введения в России процедуры активной эвтаназии. Однако этот вопрос требует осмысления на уровне общественной экспертизы, широкого обсуждения и всенародного решения в форме референдума. Видимо, можно было бы начать с введения пассивной эвтаназии и посмотреть на результат. Хотя по факту отказ от лечения в обычных, не смертельных случаях в наших медицинских учреждениях практикуется.

В завершение отмечу, что даже в тех государствах, где эвтаназия юридически разрешена (активная – Нидерланды, Бельгия, пассивная – штаты Орегон и Вашингтон, Швейцария, Австралия), случаи ее практической реализации единичны.