"Единая Россия" разводится с "Деловой..."

Титов надеется на своих лоббистов внутри партии власти.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Завтра «Деловая Россия» проведет форум, в котором впервые отказалась принять участие – на правах патрона – «Единая Россия». Год назад медведи с помпой заключили соглашение о сотрудничестве с этим объединением малого и среднего бизнеса. Его руководитель – Борис Титов – обвиняет партию власти в забвении интересов отечественного бизнеса и предрекает новую волну кризиса.

– Борис Юрьевич, чем вы объясняете отказ «Единой России» участвовать в форуме?

– Мне кажется, что сейчас у ЕР нет позиции, они не могут точно определиться. Внутри партии идет дискуссия, пока она не привела ни к какому результату. Сейчас, на первом этапе, они поддержали ЕСН, но они просто не могут выйти к бизнесу.

– Зато год назад они с большой помпой вышли к бизнесу, заключив с вами соглашение. А сейчас, по-моему, позиция ЕР вполне проявилась. Только это уже новая позиция.

– Тогда нашей главной целью было понижение НДС. ЕР была категорически с нами солидарна, с бизнесом, я имею в виду. Тогда мы говорили, что надо снижать налоги. За год они не только забыли о снижении НДС, а даже в первом чтении проголосовали за увеличение ЕСН. Теперь у них происходят непонятки внутри партии. Большинство за снижение налогов, а голосуют – за повышение!

– То есть идут против совести? И кто же их заставляет это делать?

– Есть определенная группа в партии, которую поддержал ее председатель, он же премьер-министр. Там имеет значение даже не Кудрин, а социальное лобби.

– Кого еще вы имеете в виду?

– Это министр Голикова, депутат Исаев, те, которые всячески на этом настаивали и получили одобрение: партия проголосовала за увеличение социальных налогов. Сегодня им выйти к бизнесу не с чем. Они понимают – если увеличение социальных налогов произойдет, то у нас в стране не останется перерабатывающего сектора. Мы останемся только сырьевой страной. Окончательно. А мы собираем на этот форум именно обрабатывающий сектор, российскую промышленность.

– Так ведь это и есть новая позиция ЕР, об отсутствии которой вы упоминали в начале разговора, – не принимать участия в форуме и таким образом отказаться от прежних договоренностей. Вам так не кажется?

– В партии не дураки, они не могут вообще отказаться от договоренности с бизнесом. Бизнес – это важная часть общества, которая создает для страны благосостояние. Конечно, важны социальные проблемы – как распределить то, что есть. Но для того, чтобы распределять, надо иметь, что распределять. У нас есть два источника: сырье, которое сегодня является основным источником, и еще сохраняющаяся промышленность в стране. Цены падают, уже дефицит бюджета запрограммирован – половина доходов страны. Поэтому они не могут разорвать свои отношения с промышленностью. Они берут паузу.

– Вы расцениваете это как паузу?

– Конечно, потому что на данном этапе им нечего сказать. И разорвать отношения с бизнесом они не могут. Это значит – поставить крест на партии. Партия не может жить, если ее не поддержит бизнес, именно промышленный.

– Вы считаете случившееся паузой и уверены, что большинство этой партии – за поддержку бизнеса. Получается, что в меньшинстве – Владимир Путин и его ближайшее окружение плюс думские социалисты?

– Я не считал их по пальцам в ЕР.

– Но вы сказали, что это меньшинство. И что большинство – за контакты с бизнесом.

– Большинство – это среди людей, которые хоть что-то понимают в экономике. Там их 100%.

– Мы сужаем круг ваших союзников в ЕР?

– Я сказал – большинство моих друзей.

– А я уж подумала, что вы имеете в виду партию «Единая Россия»...

– Я действительно их не считал. Сегодня верх взяла та часть, и Путин ее поддержал, ту, которая за левых.

– Получается, Путин поддержал левых?

– Конечно. Потому что он ЕСН поддержал: в первом чтении закон принят.

– Ну тогда вы можете смело говорить о том, что это позиция большинства партии. Ни один единоросс не признается, что он против Путина. Это именно позиция партии сегодня. И вы можете только надеяться, что они изменят ее, так ведь?

– Мы будем делать все, чтобы их убедить и эту позицию изменить. Но это не разрыв отношений между нами и ЕР. Это пауза партии в разговорах с бизнесам. Они дают мне понять, что второе чтение будет и они будут бороться, чтобы оно было совершенно другим.

– Это ваши друзья в партии дают вам понять, что второе чтение исправит положение?

– Да.

– Каким образом кризис сказался на отношениях ЕР с бизнес-сообществом?

– Бизнес, особенно тот, который представляем мы, наиболее пострадал от кризиса. И так нам жилось неважно, но в кризис мы почувствовали, что практически ни одна мера, которая принималась правительством, до нас не дошла. Никакой поддержки данному сектору экономики не было оказано, кроме социально важных предприятий типа ВАЗа. Поэтому сегодня 17,2% падения промышленного производства – эта цифра про нас. Это следствие того, что ничего для реального сектора экономики не было сделано. При этом бизнес еще дезориентирован властью – он не знает, что делать. Хотя бы сказали: не будет вам помощи! В Китае поддержка идет именно предприятиям за счет стимулирования спроса, снижения издержек, налогов, а у нас не будет ничего. Прямой отказ был бы лучше, чем когда власть постоянно говорит, что будет поддержка. Ничего не делается! Мы выходим из кризиса так, как привыкли с 2002 года, когда строили политику за счет социальной и макроэкономической финансовой стабилизации. Так же мы выходим из кризиса. Например, на первом месте у нас социальные меры. Ни в коем случае не снизить социальную поддержку! И чтобы люди только это слышали: не будет никаких социальных ухудшений! Бюджет держит на себе пенсионеров, учителей, врачей, армию, не снижает социальные выплаты. На поддержание курса рубля искусственно тратятся миллиарды долларов (190 миллиардов было потрачено за декабрь, январь, февраль) для того, чтобы в социальной сфере не было проблем. Ставка рефинансирования держится высокая для того, чтобы поддержать макроэкономическую стабильность. Да, это создает краткосрочную поддержку социальному сектору и действительно приводит к стабилизации. Но она только краткосрочная.

– В чем опасность этих мер?

– Если цены не поднимутся до того же уровня, какими они были, то какие бы резервы мы ни имели, они все равно закончатся. В результате обвал будет страшным. Мы его отложим на несколько месяцев, полгода или даже год, но обвал этот все равно произойдет. А мы говорим о том, что нужно создавать новые источники дохода... Надо зарабатывать по-новому, чтобы этого обвала не произошло. Чтобы у нас были новые деньги. Не только из сырья, но из других источников. Для этого все страны поддерживают реальный сектор. Для этого создают спрос за счет инфраструктурных проектов. И будущее России на выходе из кризиса, и главным субъектом новой экономики должен быть промышленный сектор России. Этого правительство не слышит. Или слышит, но ничего не делает. Если бы не произошел мировой кризис, был бы наш, отечественный. Потому что у нас невыгодно производить. И власть ничего не делает, только ухудшает ситуацию.