Константин Ремчуков: Экономике прописан антикризисный коктейль

Дмитрий Медведев и Владимир Путин адекватно понимают картину происходящего в стране.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Получив гостевое приглашение на съезд «Единой России», я отправился в Гостиный Двор за час до открытия. Хотелось пообщаться с важными и информированными людьми. Однако на входе стояла большая очередь из этих самых важных и информированных людей. Входная дверь открыта на одну створку, специальное лицо регулирует трафик, запуская малыми группами, по два-три человека. Потом твое приглашение, если оно получено по факсу, а таких в толпе большинство, должен проверить по списку один серьезный контроллер. Всего один! Не два, три или пять, а всего один! Именно этот «человек-проверка» и оказался узким местом в системе организации прохода!

Толпа сначала веселилась, потом, по мере уплотнения и усиления давления с разных сторон, начали раздаваться возгласы: «ужас», «безобразие», «кошмар». Но – утро, избыток сил и предчувствие праздника примиряли людей с действительностью. Хотя я, оторвавшийся в последние десятилетия от народа в метро, быстро вспомнил плотность локтей на переходах в час пик. И еще – чье-то перегарное дыхание за спиной, от которого не уйти.

Попав внутрь, предстояло раздеться. В гардероб стояла очередь. Не было номерков, не хватало мест. Энергичная веселая девушка-гардеробщица быстро нарезала квадратики и предложила каждому взять по две бумажки, написать любой номер на каждой из них и расписаться. Мы это делали, а она умоляла очередь: «Ну, вы же мужчины! Такие умные! Придумайте что-нибудь!» Я придумал: попросил повесить свой плащ поверх уже чьего-то повешенного макинтоша, но выше, там, где крючок для кепки. До начала съезда оставалось всего пять минут, и я пошел искать себе место.

Партии оказалось не по силам организовать комфортный проход гостей и предоставление им достаточного количества мест на вешалках в гардеробе. Фото автора

Сами выступления Дмитрия Медведева, Владимира Путина и Бориса Грызлова оказались любопытными. Они содержали признание наличия в стране кризиса не только финансового, но и экономического. Премьер вообще порадовал конкретикой и использованием эвфемизма для обозначения грядущей безработицы, назвав ее «структурной трансформацией на рынке труда». Тем не менее стало ясно, что у себя наверху лидеры страны достаточно адекватно понимают картину происходящего. Однако набор предлагаемых мер включает в себя эклектическую комбинацию стандартных рекомендаций из арсенала «экономики предложения» по типу «рейганомики», связанных с предоставлением налоговых стимулов и амортизационных новаций, и кейнсианского «эффективного спроса», делающего упор на государственные расходы, закупки и инфраструктурные работы для обеспечения занятости. Как будет работать эта комбинация методологически принципиально различных начал экономической политики, покажет время. Пока же можно лишь уточнить, что предложенные меры, безусловно, нацелены на оживление частного сектора экономики, в том числе и малого бизнеса. С другой стороны, апология государственных корпораций таит в себе риски неэффективности и необоснованности расходов. Мне больше всего понравились предложения по ускоренной амортизации, которые, с одной стороны, стимулируют обновление основных производственных фондов, а с другой – позволяют увеличивать амортизационные фонды, которые, как известно, налогом не облагаются.

Сбалансированный рост, как показывает история экономического развития многих стран, невозможен. Это обусловлено дефицитом всех типов ресурсов, факторов предложения, что ведет к росту цены этих факторов.

Опасность распыления ресурсов при таком подходе чрезвычайно высока. Более успешной является модель несбалансированного роста, когда ограниченные ресурсы фокусируются на отдельных направлениях. И вокруг этих государственных инвестиций начинают индуцироваться инвестиции частные.

Не совсем понятной является позиция Бориса Грызлова в отношении представителей крупного бизнеса, которые «получили уже в сравнительно далеком прошлом в собственность предприятия», которые являются «национальным достоянием», вместе с людьми, работающими на них. Спикер угрожающе предупредил работодателей за ответственность «за социальную стабильность нашего общества». Он предупредил, что «наши предприниматели не должны мучиться проблемой выбора. У них его просто нет. Не «мыльные пузыри», не место в «списке Форбса», а создание рабочих мест и благополучие работающих у них людей – вот та тропа, которая проведет их через кризис!»

Содержательно понять позицию Бориса Грызлова трудно. Завуалированный призыв не увольнять людей – популистская позиция человека, решившего за предпринимателей предопределить их выбор реакции на кризис и желание сократить издержки при падающих продажах. Премьер с его «структурными трансформациями» выглядит намного более разумным. Именно в этом контексте следует рассматривать его предложение снизить до 5% фиксированную ставку налогообложения малого бизнеса. Поощрение создания новых небольших предприятий – реальный способ смягчить шок структурной безработицы.

Владимир Путин заявил, что «необходимо создать максимально комфортную атмосферу для развития бизнеса. Чтобы люди, которые хотели бы открыть свое дело, но все еще колеблются, сомневаются, приняли положительное решение». Такого рода цели выглядят почти идеалистическими: новый инвестиционный климат должен снять колебания, сомнения, нерешительность! То есть сделать то, чего не удалось в предыдущее десятилетие роста!

Дмитрий Медведев выступил с президентской уверенностью. Он напомнил собравшимся о своих десяти политических инициативах, перечисленных в Послании. Упор президент сделал на «развитие демократии и повышение качества представительства в органах власти, на рост числа участников политического процесса и развитие политической конкуренции, на усиление роли и влияния различных социальных групп – как можно большего числа граждан – в политической жизни страны, на расширение их прямого участия в формировании органов власти и в контроле над деятельностью органов власти».

Либеральные принципы президента контрастировали с неизменными консервативными константами идеологии по Грызлову: «культура, духовность, патриотизм, сила государства». И ни слова о демократии, личности, свободе.

Еще загадочней выглядело утверждение Бориса Грызлова о том, что ведущим звеном решения задачи «в разы повысить производительность труда за счет внедрения новых технологий, эффективной организации производства, обновления основных фондов, защиты интеллектуальной собственности» должны стать госкорпорации! С минимальным риском ошибиться могу уже сейчас утверждать – это абсолютно неверный подход к проблеме. Госкорпорации и рост производительности труда – вещи несовместимые. Производительность труда – следствие конкуренции, открытости экономики, стимулов по обновлению фиксированных активов, повышения квалификации персонала, совершенствования менеджмента на основе принципов «производственных систем» японского типа и поощрения инноваций. Где здесь место госкорпорациям?

Так что внимательное прослушивание выступлений политических лидеров страны оставило у меня ощущение, что президент и премьер намного точнее представляют себе как проблемы, так и способы их решения, чем спикер Государственной Думы. Что вселяет определенный оптимизм. Все-таки исполнительная власть у нас доминирует в системе вертикального разделения властей.

Моя уверенность в успехе предложенных антикризисных мер в масштабах страны была бы крепче, если бы я видел, что партии по силам организовать комфортный проход гостей и предоставление им достаточного количества мест на вешалках в гардеробе. Без всяких инноваций и нанотехнологий. Старым, освоенным в большинстве театров страны способом.