"Ему было очень больно"

В этом каменном триколоре весь Ельцин – с его силой, величием и болью.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Яркое солнце, сильный ветер и грохот проносящихся рядом поездов. Главная площадь Новодевичьего кладбища. Могила первого президента России Бориса Ельцина закрыта белой тканью. Под ней – российский триколор. Автор памятника Георгий Франгулян рассказывал, как всего за полтора часа сделал эскиз. «Я понимал, что более значимого символа не найти. Он будет источать государственность. Но надо было соблюсти тектонику развивающегося флага. Это была очень сложная задача», – вспоминал скульптор.

«Расскажите про синий, вы об этом так интересно рассказывали», – попросила стоящая рядом дочь Ельцина Татьяна. «С синим была большая проблема», – улыбнулся скульптор. Синюю часть триколора делали из мозаичной смальты, изготовленной в итальянском городе Мурано. Всего – 18 оттенков синего. Красный цвет – из порфира, самого твердого камня на земле, привезенного из Бразилии. Белая часть – из китайского мрамора.

«Мы не хотели, чтобы памятник выглядел как надгробие», – объяснял Франгулян. «Я сразу сжилась с этой идей. Мы не хотели видеть портрет в рамке, – добавила Татьяна. – Мама, правда, говорила, необычный, сомневалась».

Вчера на Новодевичье кладбище пришли члены семьи и многие из тех, кто работал с Ельциным: член Межрегиональной депутатской группы и посол новой России во Франции академик Юрий Рыжов, спичрайтер Ельцина Людмила Пихоя, глава РАО «ЕЭС России» Анатолий Чубайс, бывший премьер Егор Гайдар, владелец «Челси» Роман Абрамович, экс-руководитель президентской администрации Александр Волошин и многие другие. «Нам повезло, что мы работали в это время и оказались на самых вершинах власти... Мы делали все, что могли», – сказал мне Александр Лившиц, член правительства при Ельцине. После некоторой паузы он добавил: «Это была война».

С большим букетом роз стоял бывший президент Киргизии Аскар Акаев. «Мы часто встречались с Ельциным в последнее время. Он ездил к нам на Иссык-Куль отдыхать», – вспоминал Акаев. «Жалел ли Ельцин о распаде СССР?» – «Он считал, что альтернативы не было».

Наш разговор прервали – пришедших на церемонию попросили занять свои места. Мимо гостей проходила Наина Ельцина. Она здоровалась за руку с теми, кто пришел в этот день отдать дань памяти ее мужу. Но особенно тепло она приветствовала Галину Вишневскую. Две сильные женщины, достойные жены великих мужей, обнялись. И, наверное, никто лучше в этот момент не понимал Наину Ельцину в ее горе, чем Вишневская.

Через некоторое время пришли два президента – действующий и избранный. Владимир Путин и Дмитрий Медведев встали рядом с родными первого президента России. С памятника сняли закрывавшую его ткань. В каменном триколоре были и величие, и сила, и страдание. Красная часть флага, выполненная из самого твердого в мире камня, была похожа на истерзанное болезнью тело. Как сердце, остановившееся год назад.

Путин произнес короткую речь. Он назвал Ельцина «одним из самых ярких политиков XX столетия, кардинально повлиявших не только на развитие нашей страны, но и на ход мировой истории без всякого преувеличения». Он преодолел трудный путь политика и гражданина, и «этот путь был столь же уникален, как и судьба самой нашей страны, прошедшей через беспрецедентные трансформации и тяжелые потрясения, но отстоявшей и свою государственность». Первый президент России «всегда достойно «держал удар», брал на себя всю полноту ответственности за происходящее в стране». Наина Иосифовна плакала. В какой-то момент я обратила внимание, как глаза вытирает первый экс-президент Украины Леонид Кучма.

Путин сказал еще несколько важных слов. Возможно, не только от себя, но от имени своего преемника: «Президентская власть в России всегда будет последовательным гарантом Основного закона, прав граждан, будет и дальше служить народу России, защите суверенных интересов страны». Началась церковная служба, которую проводил Патриарх Алексий II.

Когда церемония закончилась, я подошла к экс-президенту Украины Леониду Кучме. «Нас связывала хорошая мужская дружба...» – говорил он. Я спросила, не жалел ли Ельцин о развале СССР, ведь его оппоненты упрекают его прежде всего за это. «У него никогда не было желания вернуть всех в стойло. И в этом его величие. После развала Союза он думал не только о России, но и о других республиках. И об Украине в первую очередь». – «А как он относился к охлаждению между Россией и Украиной после оранжевой революции?» – «То, что Украина резко поменяла свой курс, для него было очень больно. Очень больно... Я вам однозначно говорю».

«Какое воспоминание о Ельцине для вас самое дорогое?» Леонид Данилович задумался на несколько секунд. А потом улыбнулся, словно вспомнив о чем-то очень добром: «Я только стал премьером (октябрь 1992 года – «НГ»). У нас была патовая ситуация. Экономика не работала. Нефти и газа нет. Отапливать дома нечем. Я перед визитом в Москву сказал: если не договорюсь по нефти и газу, подам в отставку. Ельцин сразу принял меня: «Леонид Данилович, как ты мог такое сказать и вообще подумать, что Россия может бросить Украину!» Экс-президент Украины сделал паузу: «Другой бы сыграл в большую политику, а Ельцин – нет». «А ваша последняя встреча?» – «Я помню, что мы в Крым с ним собирались, по телефону разговаривали, я еще всем говорил: в мае обязательно поедем в Крым с Борисом Николаевичем... Ну а потом...»

Продолжение темы