Виртуальный контроль

Общественность предпринимает очередную попытку установить гражданский контроль за армией и другими силовыми структурами страны, где предусмотрена военная служба. Обвальный рост небоевых потерь в войсках на фоне докладов военных чиновников о снижении армейской преступности, похоже, всерьез озаботил граждан. Вчера этому была посвящена конференция, которую в стенах Военного университета МО РФ при участии правозащитных организаций, офицеров из Минобороны, МВД и Главной военной прокуратуры организовала Общественная палата.

В докладе председателя комиссии ОП по делам ветеранов, военнослужащих и членов их семей Александра Каньшина с тревогой констатируется значительная статистика небоевых потерь. Основное место занимают в них суициды. По словам Каньшина, в 2007 году только Вооруженные силы потеряли 442 человека (это целый мотострелковый развернутый батальон). При этом, по данным Минобороны РФ, каждый второй из них ушел из жизни добровольно. Но уже в 2008 году в январе из 36 погибших солдат и офицеров доля самоубийц составила 69%. Это не может не настораживать. Представитель ОП не исключает, что данные цифры не во всем отражают реальность, и за случаями каждой гибели и суицида в армии будет установлен жесткий общественный контроль.

Хотя каков будет конкретный механизм такого контроля в Общественной палате, похоже, еще не знают. Ведь случаев гибели военнослужащих очень много. Кроме российской армии военнослужащие гибнут во внутренних и пограничных войсках, подразделениях МЧС и т.п. Между тем даже пока Общественная палата не владеет полной статистикой по этой проблематике. Кроме МО РФ, свои данные по гибели военнослужащих вчера предоставил в ОП только главкомат ВВ МВД РФ. И там картина тоже безрадостная. В 2007 году по сравнению с 2006 годом рост гибели военнослужащих составил 9%, или 137 случаев, из которых 34% – суициды. Даже если все члены комиссии ОП, которую возглавляет Каньшин, займутся конкретным расследованием каждого факта суицида в армии, на это по объективным причинам не хватит ни времени, ни человеческих ресурсов.

Поэтому, видимо, понимая это, ОП призывает к более объективному контролю и расследованию всех случаев гибели в войсках военных следователей, судей и т.п. Предложено также ежегодно с участием ОП проводить совместно с силовыми структурами слушания по проблемам гибели военнослужащих. ОП намерена потребовать, чтобы в ходе этих слушаний силовые структуры отчитывались за год о том, как обстоят дела по сохранению жизни и здоровья солдат и офицеров. Кроме этого, предлагается система мер по усилению морально-психологического состояния военнослужащих. Комиссия, которую возглавляет Каньшин, предлагает активизировать допризывную подготовку молодежи, в том числе поддерживает идею Генштаба о введении обязательного предмета начальной военной подготовки в школах. По его мнению, «нужно проводить более качественный отбор на военную службу уже на этапе военкоматов». Предлагается также обратить внимание на младших офицеров-командиров, многие из которых двугодичники и имеют слабый педагогический опыт, а также низкую моральную и материальную мотивацию к службе в войсках.

Отреагируют ли на предложения Общественной палаты чиновники из правительства и Минобороны – сказать трудно. Хотя у представителей ОП в этом направлении есть определенный оптимизм. Но этот оптимизм не во всем разделяют российские правозащитники. Скажем, чуть больше месяца назад решить социально-правовые проблемы армии призывал правительство и президента уполномоченный по правам человека Владимир Лукин. Однако реальных действий в ответ на его призывы со стороны властей не последовало. Член общественного совета при Министерства обороны, ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей Валентина Мельникова высказала «НГ» озабоченность состоянием гражданского контроля за Вооруженными силами. «К сожалению, армия, несмотря на некоторые позитивные моменты – создание общественных советов, родительских комитетов и т.п., закрыта для общества. По-прежнему в отношениях с правозащитниками в ней действуют инерция и попытки скрыть информацию. Очень мало правительственных и военных чиновников действительно озабочены истинным состоянием дел в войсках. А раз так, значит, кардинально состояние правопорядка в армии вряд ли улучшится», – считает она.