Владимир Соловьев Уже не первые годы идет разбирательство удивительного уголовного дела № 247, в котором идет речь о контрабанде грузов из Китая. Ущерб государству, по данным обвинения, составил 7 млн. руб. За прошедшие восемь лет это самое государство затратило на раздувание данного дела в десятки, а то и в сотни раз больше бюджетных средств. ФСБ тратит неимоверные усилия и уйму денег на расследование этого давно ушедшего в историю экономического преступления, которое, к слову сказать, пока так и не доказано в суде. Масштабы проделанной работы настолько впечатляют, что поневоле задаешься вопросом: неужели дело всего лишь в борьбе с контрабандой?
Следствие идет уже восемь лет. Задействованы 69 следователей ФСБ. В основной следственной группе в поте лица трудятся 30 человек. Следственное управление центрального аппарата ФСБ загрузилось настолько, что не смогло справиться своими силами – для работы по делу стянули людей более чем из 30 регионов: с Камчатки, Сахалина, Магадана, даже с Чукотки. По командировкам съехались около 40 человек. И это не считая несметного количества простых оперативников. Вся эта гвардия настрочила сотни томов уголовного дела, объездила Россию и страны СНГ, даже в Китае побывала. По моим приблизительным подсчетам, в общей сложности затрачено свыше 500 человеко-лет. А если прибавить к этому работу судей, прокуроров и разномастных чиновников – уже и 1000 наберется. Расходы неимоверные, а в чем смысл? В расследовании копеечного преступления, которое если и было совершено на самом деле, нанесло государству мизерный ущерб?
Изъятые по делу китайские шмотки были конфискованы и распроданы за гроши. И все – никакой «прибыли», если можно говорить так о вырученных с продажи средствах, государство не получило. Но должен же быть смысл в безумных расходах на дело № 247? Потратив не один год на изучение всех обстоятельств этого дела, я пришел к выводу, что проблема вовсе не в этих 7 млн. Речь идет о деньгах высшего уровня.
В 90-х годов прошлого века российский рынок авиаперевозок переживал тяжелый кризис. Собственно, как и все остальные рынки. В 1996 году в аэропорт «Домодедово» пришел инвестор, которого мы знаем как группу Ист Лайн. Эта компания решила вложиться в развитие аэропорта. Российский бизнес того времени воспринимал подобные долгосрочные инвестиции не иначе как самоубийственную глупость. Но инвесторы считали иначе. В действительности получилось, что в первые же годы в аэропорту стала наблюдаться заметная динамика роста грузовых, а потом и пассажирских перевозок. Пошли потоки людей и товаров, а вместе с ними потекли деньги. И на эти деньги, как мухи на варенье, слетелись охотники за легкой наживой.
В 1999 году ФСБ направила в правительство письмо, в котором речь шла о возможной потере контроля государства над аэропортами московского авиаузла. Это был, так сказать, первый звоночек. Вскоре начался настоящий колокольный перезвон. На «Домодедово» обрушились бесчисленные ревизоры, единственной целью которых было возбуждение как можно большего количества уголовных дел. Просматривалась очевидная задача – руководство аэропорта нужно было задавить уголовщиной настолько, чтобы оно под этим грузом пало и передало свою курочку и ее золотые яйца в руки государству. Было возбуждено несколько уголовных дел, среди которых и то самое позорное дело № 247. Но желаемого эффекта силовики так и не достигли, если не считать выручки от продажи 600 тонн вещественных доказательств. Но разве это добыча для такой могущественной организации, как ФСБ? Эти жалкие крохи не могли удовлетворить потребности структуры. Поэтому разбирательства с аэропортом продолжились.
В 2003 году против Ист Лайна был открыт новый фронт – в арбитражный суд подан иск с целью оспорить договор, по которому группа арендовала аэродром. Как и следовало ожидать, на первых порах судьи посылали истцов куда подальше. В конце концов дело дошло до Федерального арбитражного суда Московского округа. А повлиять на председателя суда Людмилу Майкову оказалось довольно просто – достаточно было намекнуть, что у нее скоро кончается срок полномочий, а тут, понимаешь, дело государственной важности – аэропорт надо отжать. И суд принимает решение – 21 февраля 2005 года ФАС МО признает договор аренды аэродрома ничтожным. Неважно, что договор раньше был одобрен всеми государственными органами – от авиационных властей до Минюста и Минэкономики, проверялся Счетной палатой. Государство дало – государство и отнимет.
В это время до представителей высших эшелонов власти наконец дошло, что с аэропортом творится что-то неладное. Государственная Дума обращается в правительство России с очень тревожным парламентским запросом. За ней свое обращение пишет Счетная палата. Правительство, в свою очередь, обращается в Минтранс и к Герману Грефу. А губернатор Московской области пишет прямо президенту, называя действия силовиков рейдерским захватом. 14 ноября 2005 года Владимир Путин читает письмо губернатора и пишет на нем своей рукой: «Надо соблюдать законы. Действия государства не должны приводить к разрушению успешно функционирующего бизнеса». Дает указание министру экономического развития Грефу и министру транспорта Левитину разобраться. Но, увы, на этом история не заканчивается.
На аэропорт заходят с самых разных сторон, судебные иски сыплются как из рога изобилия. В дело вступает Росимущество, которое предъявляет ряд исков, последний из которых касается аэровокзального комплекса. И хотя от старого комплекса не осталось и следа – все было давно реконструировано, – ставится вопрос о его национализации. Директор ФСБ Николай Патрушев пишет в октябре 2007 года письмо президенту, в котором рассказывает о том, что руководители аэропорта – вредители и шпионы минимум двух иностранных разведок. Заодно и припоминается злосчастное дело о контрабанде. В конечном итоге судья Татьяна Пахарева 18 января 2008 года рассматривает дело и принимает решение забрать аэровокзальный комплекс в государственную собственность. Очевидно, что в отношении нее были применены «правильные» меры, испытанные ранее на практике.
Теперь дело об аэровокзале перешло в апелляционную инстанцию. Первое заседание состоялось 28 февраля в 10 утра, а уже в 9 в здании суда замечен специальный гонец из администрации, сотрудник кадрового управления В.Боев. Его задача – создавать у руководства суда нужный настрой. Чем вся эта история закончится – не знает никто. Возможно, новый президент захочет и сможет взять под контроль своих силовиков. По крайней мере я убежден, что он понимает масштабы коррупции, знает, как работают наши суды. По сути, это уже вопрос не отдельных недостатков, а национальной безопасности. За прошедшее время я собрал достаточно материалов для того, чтобы обратиться лично к президенту. И я это сделаю.
P.S. На момент, когда я сдаю этот материал, в аэровокзале происходит спецоперация – силовики ищут документы, которых так не хватает Росимуществу для ведения судебных дел. Вчера по почте пришел новый иск.
