Татьяна Ивженко Российский МИД проявил принципиальность. Дипломаты делают все, чтобы ООН не признала голод в Украине в 1932–1933 годах (Голодомор) актом геноцида украинского народа. В первые дни марта глава российской делегации Валерий Лощинин на 7-й сессии Совета ООН по правам человека заявил: «Мы призываем не заниматься политическими спекуляциями на темы, связанные с общим, иногда трагическим историческим прошлым, и не использовать для этого произвольное толкование норм международного права».
Заявление российского дипломата, размещенное на сайте МИДа, соответствует всем канонам – четко, ясно, резко, решительно. По стилистике очень напоминает документы в поддержку советской борьбы против мирового империализма. Смущает только то, что в данном случае речь идет о принципиальной борьбе не с процветающим, хотя и условным врагом, а с призраками прошлого. Или информационная война объявлена нынешней украинской власти?
Для чего это делается – чтобы заставить Ющенко и Тимошенко быть сговорчивее в вопросах цены газа и допуска «Газпрома» на украинский внутренний рынок? Чтобы Киев не выдвигал свои условия при вступлении России в ВТО? Не слишком ли цинично?
Виктор Ющенко и Юлия Тимошенко, как и их соратники и однопартийцы, конечно, родились после голода 1930-х годов. Они, как и сотни тысяч украинцев, в детстве только краем уха слышали разговоры взрослых о запрещенной во времена СССР теме Голодомора.
Официально об этом заговорили в начале 1990-х, задолго до того, как Ющенко стал президентом. Его предшественники – Леонид Кравчук и Леонид Кучма – не пытались вносить национальную трагедию в перечень публичных тем: мешало номенклатурное прошлое и опасения рассердить Москву. Ющенко, похоже, видит свою президентскую миссию в том, чтобы увековечить память миллионов погибших сограждан. Только при новом президенте в Украине наконец начали изучать и систематизировать документы, свидетельствующие о трагедии, которая случилась менее столетия тому назад, с точки зрения истории – вчера.
«Голодомор 1932–1933 годов – беспрецедентное преступление сталинской тоталитарной системы против украинского народа. Конфискацию продовольствия коммунистический режим применил как оружие массового уничтожения. Погибли от 7 до 10 миллионов людей, более трети из них – дети», – поясняет Институт истории Украины.
Общеизвестно, что больше всего людей погибло в южных и восточных регионах Украины. Об этом, конечно, ничего не знают пьяные подростки, регулярно разрушающие и оскверняющие памятные знаки жертвам Голодомора. Юными вандалами, вероятно, движет чувство мести оранжевым – ведь они живут в регионах, традиционно ориентированных на Россию и украинскую Партию регионов, в районах, заселенных после страшной гибели местного населения. Их предки, конечно, не хотели задумываться о судьбе и системе, которые заставили их обживать «города и села призраков». Поэтому именно там, где голод свирепствовал больше всего, о нем не принято было упоминать: как иначе можно было жить, ходить по улицам, где еще недавно толпы безумных людей обгладывали кору на деревьях, съели всех кошек и крыс, выловили птиц, начали охотиться на себе подобных?..
На кого ориентируются эти подростки? На подвиги активистов Евразийского союза молодежи, которые в ноябре ворвались на проходившую в Москве выставку памяти жертв Голодомора и стали громить стенды с фотографиями. Никого из них не арестовали, не наказали. Зато на один день вандалы стали звездами теленовостей. Авторы сюжетов, кстати, тоже не очень порицали поступок «своих». Для тех и других «чужими» стали те, кто смотрел им в глаза с фотографий хроники, давно и мучительно умершие по вине и якобы в интересах Большого Государства.
Руководитель Росхархива Владимир Козлов недавно обосновал отрицание Голодомора: «Подход, который продемонстрировали мои коллеги, историки-архивисты Украины, методологически не выдерживает критики». Ученый пояснил: «Украинские события были вырваны из общего контекста происходившего в СССР. Мы знаем, что в других регионах ситуация была не лучше. Умирали в Казахстане, умирали в Поволжье, в Закавказье. Это была трагедия не только Украины, но всего советского народа». Оправдывает ли это сталинский режим? Означает ли, что Россия, как раньше СССР, запрещает Киеву увековечить память погибших, «своих»? Или – что те люди не заслуживают памяти, сожаления и уважения в наш относительно цивилизованный век?
Московский патриархат Православной церкви поступил мудро: Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II заверил президента Ющенко, что во всех храмах будут проводиться поминальные службы по жертвам Голодомора. Даже Церковь, вовлеченная в ряд идеологически-межконфессиональных конфликтов в Украине, дистанцировалась от политической подоплеки трагедии, акцентировала внимание на ценности каждой человеческой жизни.
Вероятно, из общечеловеческих представлений о ценности каждой жизни исходили те полтора десятка стран, которые к сегодняшнему дню признали Голодомор геноцидом, сознательным уничтожением украинского народа. И те 45 государств, которые поддержали вынесение вопроса на рассмотрение ЮНЕСКО. И те, кто готов заслушать доклад украинской делегации на конференции ООН. Трагедия, подобная Голодомору или Холокосту, не должна повториться нигде и никогда, адресуют эти государства свой посыл миру. Так против чего решительно выступает и принципиально борется российский МИД?
