Ада Горбачева С некоторых пор – каких-нибудь лет пятнадцать – права наши как пациентов расширились. Что и было зафиксировано в «Основах законодательства РФ об охране здоровья граждан». Чтение этого документа очень вредно действует на здоровье – обнаруживается пропасть между декларацией и реальностью.
Но некоторые изменения за последние годы произошли. Например, в больничном листе не проставляется диагноз. Тем самым как бы охраняется частная жизнь гражданина свободной демократической страны. Не очень-то приятно, когда сослуживцы узнают, что вы лечились от простатита или еще чего по деликатной части. Да и вообще, не все любят говорить о своих болячках. На Западе тайна диагноза – любого! – соблюдается строжайшим образом. За разглашение ее медицинский работник будет так наказан, что мало не покажется.
У нас все попроще. Вот женщину чуть муж не бросил – медсестра ему сообщила, что жена после операции на яичниках не сможет иметь детей (а она, кстати, родила потом двоих). И таких случаев тьма. Рассказывают родственникам, собственным знакомым, совсем посторонним людям – за деньги и бескорыстно, чтобы показать свою осведомленность, да просто для светского трепа. Своеобразная форма сплетен. Не слышно, чтобы за такие разговоры кто-то понес наказание, хотя оно прямо предусмотрено статьей 61 «Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан».
Иногда подобное недержание речи приводит к настоящим драмам. Особенно трагическая ситуация создается, когда разглашенный диагноз – ВИЧ. Если о нем становится известно, плохо приходится не только самому ВИЧ-инфицированному, но и его здоровому ребенку. В детский сад или в школу постараются не взять под разными предлогами, хотя заразиться от такого ребенка невозможно, да и нечем.
На только что закончившейся 1-й Всероссийской конференции «Гражданское общество в противодействии ВИЧ/СПИДу в Российской Федерации» констатировано, что эпидемия ВИЧ-инфекции в России ускоряет темп, и без того самый высокий в мире. Инфекция вышла за рамки уязвимых групп и распространяется на население в целом. Так что не стоит относиться к ВИЧ-инфицированным с предубеждением – завтра вы можете оказаться в таком же положении, даже если ведете вполне добропорядочную жизнь. Знаменитый писатель-фантаст Айзек Азимов заразился ВИЧ, о котором тогда знали очень мало, в 1983 году через донорскую кровь во время операции шунтирования на сердце. А обнаружилось это, когда он проходил обследование перед потребовавшейся ему новой операцией. От операции пришлось отказаться. Айзек Азимов умер через три года, как считалось, от сердечного приступа. На самом деле причиной смерти был СПИД. Его жена решилась сообщить об этом только через 10 лет.
С тех пор медицина сделала большие успехи. С ВИЧ научились бороться, пусть пока и не радикально. Жить с этой инфекцией с помощью лечения можно долгие годы, и не только жить, но и рожать здоровых детей.
А вот со стигмой и дискриминацией больных бороться не научились. Особенно у нас. Когда прокурор Владимир Хомутовский заявил на всю страну, что у находящегося под судом бывшего вице-президента ЮКОСа Василия Алексаняна СПИД, он знал, что делает и зачем. Слуга закона не мог не отдавать себе отчет, что нарушает законодательство. Диагноз – врачебная тайна. А в соответствии с частью 6 статьи 30 «Основ законодательства об охране здоровья граждан» лица, которым в установленном законом порядке переданы сведения, составляющие врачебную тайну (в данном случае прокурор), наравне с медицинскими работниками несут дисциплинарную, административную или уголовную ответственность за ее разглашение. Конечно, может быть, господин Хомутовский не наравне, а равнее. Об этом мы вскоре узнаем. Если окажется, что прокурор неуязвим для закона, станут бессмысленны все разговоры о борьбе со стигмой и дискриминацией больных, о врачебной тайне. Хуже всех придется ВИЧ-инфицированным – откроется широкое поле для их шантажа.
