Епископ Иларион Сессия Смешанной комиссии по православно-католическому диалогу в Равенне (9–15 октября 2007 г.) ознаменовала собой не столько шаг на пути к сближению между православными и католиками, сколько новый виток в противостоянии между двумя Православными Патриархатами – Константинопольским и Московским. В конце прошлой недели представитель Константинополя, православный сопредседатель Комиссии митрополит Пергамский Иоанн (Зизиулас) в интервью агентству AsiaNews фактически обвинил Московский Патриархат в попытке сорвать диалог.
С 1980 года, когда начался православно-католический диалог в рамках Смешанной комиссии, состав Православных Церквей, входивших в нее, не подвергался изменениям. Неожиданно в этом году Константинополь в одностороннем порядке пригласил на заседание представителей так называемой Эстонской Апостольской Церкви. Это означало сделать невозможным участие в диалоге делегатов Русской Православной Церкви (РПЦ). Налицо – сознательно спланированная ситуация.
Кому было выгодно отсутствие делегации из Москвы? Ответ на этот вопрос дает документ, принятый по итогам Равеннской встречи. В нем говорится, что после разрыва общения между Востоком и Западом в XI веке созыв Вселенского Собора в строгом смысле слова стал невозможен, однако «обе Церкви продолжали созывать Соборы, когда возникали серьезные кризисы. В этих Cоборах участвовали епископы Поместных Церквей, находящихся в общении с Римским престолом, и соответственно, хотя это и понималось по-другому, епископы Поместных Церквей, находящихся в общении с Константинопольским престолом».
Это противоречит как историческим фактам, так и самопониманию Православных Церквей. В православной традиции «общение с Константинопольским престолом» никогда не воспринималось столь же обязательным условием соборности, каким для западных церквей стало «общение с Римским престолом». Модель устройства Православной Церкви принципиальным образом отличается от римско-католической модели.
В середине XV века, после того, как Константинопольский Патриарх подписал унию с Римом, Русская Церковь де-факто приостановила общение с Константинополем, но продолжала находиться в общении с другими Поместными Церквами. В XIX веке Элладская и Болгарская Церкви в течение нескольких десятилетий находились вне общения с Константинополем. Разве при этом они перестали быть Православными Церквами? Конечно, нет.
Обо всем этом я говорил уже на заседании Смешанной комиссии в Белграде в сентябре 2006 года. Реакция митрополита Иоанна (Зизиуласа) была крайне резкой. Напряженная дискуссия продолжалась в течение нескольких часов, и в итоге Комиссия поручила редакционному комитету выработать компромиссную формулировку.
Такая формулировка была выработана в феврале 2007 года. Упоминание об «общении с Константинопольским престолом» из текста исчезло. Новая формулировка вполне устраивала бы Московский Патриархат, но не устроила Константинополь. И на заседании Комиссии в Равенне, в отсутствие делегации РПЦ, версия редакционного комитета была отвергнута, а текст, против которого мы выступали, был вновь включен в итоговый документ.
Таковы факты, все остальное – вопрос интерпретации. Совершенно очевидно, что Константинополь заинтересован в расширении православного понимания первенства во Вселенской Церкви. «Первенство чести», закрепленное за Константинополем после 1054 года, таких его представителей, как митрополит Иоанн, больше не устраивает. А для того, чтобы превратить «первенство чести» в реальную власть, положение о первенстве следует переформулировать по образцу папского примата в Римско-Католической Церкви. Пока представители Московского Патриархата будут продолжать участвовать в диалоге, добиться этого невозможно. Без них это будет сделать гораздо легче.
Католики в данной ситуации заняли позицию стороннего наблюдателя: это, мол, внутреннее дело православных, кого приглашать на заседания. Однако в итоге в диалоге не приняли участие представители самой крупной Православной Церкви, по числу верующих превосходящей все остальные Поместные Церкви, вместе взятые. Кстати, в Равенне не были представлены ни Православная Церковь в Америке (1 млн. верующих), ни Японская Автономная Православная Церковь. Почему? Потому что Константинополь не признает их канонический статус!
Речь идет не просто о выходе из диалога одной из 15 Православных Церквей (одной больше – одной меньше, диалог все равно продолжается). Речь идет о серьезной реконфигурации диалога, ставящей под сомнение его легитимность. Думаю, это должно стать предметом серьезной озабоченности не только православных, но и католиков. Позиция стороннего наблюдателя здесь вряд ли уместна.
Дарья Гармоненко