От тюрем – к базам

Планы размещения американских систем ПРО в Центральной и Восточной Европе отнюдь не новы. Собственно, как только США в декабре 2001 года объявили о выходе из Договора по ПРО, так эта тема с различной интенсивностью вновь и вновь попадает на страницы печати – возможно, в том числе для подготовки общественного мнения. Ибо, как показала реакция восточноевропейцев, пока таковое складывается отнюдь не в пользу присутствия ПРО.

Польская «Речь Посполита» в ходе заказанного ею опроса в начале августа убедилась в том, что почти две трети (63%) поляков против размещения американской военной базы ПРО и лишь 23% поддержали эти планы. В Чехии газета «Млада фронта днес» опубликовала результаты такого же опроса, и там против размещения ракетной базы выступило еще больше – 83% респондентов.

Разумеется, мотивы у противников ПРО различные, но тем не менее они достаточно очевидны: одним претит любое иностранное военное присутствие в принципе (этим в свое время «перекормил» СССР). Других волнуют возможные последствия размещения: если речь действительно идет о защите от атак террористов или проблемных стран, как в этом заверяет Пентагон, то система ПРО становится сама по себе мишенью для боевиков, при этом никакой реальной защиты от них не предоставляя. Если же она направлена больше против российских и китайских ракет, то получается, что территорию стран ЦВЕ планируют сделать ареной будущего ядерного конфликта, а это еще меньше радует местное население.

Можно вспомнить, что похожие претензии насчет перспектив превращения Европы в театр военных действий они в свое время предъявляли Советскому Союзу. История повторяется, и, как часто бывает, скорее в виде фарса. Во всяком случае, ситуация довольно пикантная, ведь в данном случае мы имеем дело с сугубо добровольным союзничеством с США и весьма желанным членством в НАТО. Однако приходится учитывать и мнение населения, которое нередко идет вразрез с обещаниями политиков.

Впрочем, что касается НАТО, то здесь нюансов еще больше: ведь речь-то идет отнюдь не о натовской, а о сугубо американской программе, которую приветствуют далеко не все в альянсе, в том числе ведущие европейские державы. Кроме того, после скандальной истории с секретными тюрьмами ЦРУ в некоторых странах ЦВЕ общественность стала особенно чувствительной к возникновению у себя неких зон, свободных от любого контроля, национальной юрисдикции и подсудности, от взора СМИ и иных институтов демократии.

Между тем давление США на тех, кого они считают в Европе «роднее НАТО», в последнее время усиливается. В этом году американские инспектора уже побывали в Польше и Чехии и с согласия властей присмотрели подходящие объекты для размещения систем ПРО. Спешка диктуется тем, что в течение сентября место должно быть подобрано окончательно, чтобы расходы на ее создание (на первом этапе – 56 млн. долларов, а всего до 1,6 млрд. долларов) могли быть внесены Пентагоном в Конгресс США для утверждения в очередном госбюджете.

Разумеется, Россия в данной ситуации не может делать вид, что происходящее ее не касается и она полностью удовлетворена легендой о террористах и странах-изгоях, с которыми так удобно бороться именно из Чехии и Польши. Тот факт, что американские противоракеты в ЦВЕ могут представлять собой угрозу нашим баллистическим ракетам на самой уязвимой фазе – на старте, – для российских экспертов очевиден. Наша сторона неоднократно предупреждала, что асимметричный ответ, безусловно, будет найден, однако уровень военного противостояния в Европе, вне всякого сомнения, вновь повысится.

На фоне отказа НАТО ликвидировать «серые зоны» в Европе и столь же явного желания сохранить за собой опцию на размещение вооружений и баз в странах Балтии все эти тенденции вызывают серьезное опасение. Не обретая дополнительных гарантий безопасности, страны ЦВЕ, разместив у себя системы ПРО, по сути, становятся еще больше привязанными к своему заокеанскому партнеру, причем минуя коллегиальные механизмы НАТО. То, что это больше в политическом (пока), чем в военном отношении выгодно Вашингтону, сомнений не вызывает. Но насколько это нужно самим восточноевропейцам – вопрос, который общественность до сей поры решала отрицательно, несмотря на немалые материальные выгоды от американского военного присутствия.

В ближайшее время тема ПРО возникнет вновь, и хотелось бы надеяться, что она будет решаться не келейно, за спиной общественного мнения, равно как без учета позиции России.

В том, что с нашей стороны будут предприняты определенные политические и дипломатические шаги, можно не сомневаться – мы с некоторых пор стали также щепетильны в вопросах, затрагивающих наши интересы. Обострять отношения с Россией (и, кстати, Китаем, которого это тоже касается) в тот самый период, когда США активно ищут взаимопонимания в выработке позиции по иранской ядерной программе и некоторым иным горячим международным темам, по меньшей мере недальновидно.