Наталья Костенко.
Подобно настоящим госструктурам, Общественная палата распустила себя на каникулы. Чем дала повод подвести некоторые итоги ее работы. Итоги оказались, с одной стороны, весьма внушительными. Однако сопоставление их с провозглашенной целью – защитой конкретных граждан и организаций – сильно напоминает поиски черной кошки в темной комнате.
Между тем напомним, презентация нового органа прошла вполне достойно. Несмотря на скептицизм, царивший в обществе по поводу эксперимента администрации президента, общепалатники сразу включились в работу. Еще до завершения формирования ОП ее члены потребовали приостановить принятие скандального закона об НКО. Первая попытка палаты вступиться за подопечных граждан потерпела фиаско. Хотя даже в глазах таких последовательных критиков нового президентского органа, как глава Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева, отказавшаяся в свое время войти в ОП, эта попытка осталась самой самостоятельной за время существования палаты. На этой смелой попытке взять барьер отечественной бюрократии палата, похоже, и надорвалась. Члены ее мгновенно нащупали единственно приемлемую для них форму существования: с тех пор общепалатники не пропустили ни одного громкого скандала. Результаты кампании от ОП часто не зависели, однако каждый раз создавалось ощущение их причастности к решению вопроса. В феврале они заступились за волгоградскую газету, закрытую городскими властями из-за перепечатки скандальной карикатуры. Результат: газета стала выходить под другим названием. Тогда же ОП вмешалась в историю водителя Олега Щербинского, за которого вступалась даже «Единая Россия». «Благодаря вмешательству председателя комиссии по общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов Анатолия Кучерены (говорится в отчете ОП, оказавшемся в распоряжении «НГ») из-под стражи был освобожден водитель Олег Щербинский». Чуть позже оседлали волну борьбы с неофашистами. В марте в ходе расследования «дела Сычева» основной темой выступлений президентских общественников стала борьба с неуставными отношениями в армии. Заметим: в последнем случае, по признанию многих наблюдателей, речь шла не столько о беспрецедентном нарушении прав человека, сколько о межведомственной чиновничьей потасовке. Иногда президент и его общественный орган действовали поразительно синхронно: 28 марта, перед тем как президент Путин принял неожиданное решение о переносе маршрута нефтепровода Восточная Сибирь – Тихий океан» на север от Байкала. Но ОП предвосхитила действия Путина и тоже в этот же день выступила против, резюмировав требования многодневных пикетов местных жителей.
Дольше других на новый орган косились депутаты Госдумы, ограничивавшие возможности вмешательства членов Общественной палаты нормами регламента ГД и периодически критикуя их инициативы. В свое время депутат ГД Сергей Попов даже писал поручение в ФСБ с просьбой разобраться, почему на секретный доклад главы ведомства Николая Патрушева в зале ГД остался Кучерена. Но в апреле думское большинство учло рекомендации ОП к Закону «О порядке рассмотрения обращения граждан РФ», рожденному в недрах кремлевской администрации и обязывающему чиновников рассматривать резолюции всевозможных митингов и протестов. Зеленый свет получили и две одиозные законодательные инициативы Общественной палаты: запрет чиновникам публично употреблять слова «доллар» и «евро» и предложение лишать кандидатов-экстремистов предвыборной регистрации.
«Думское большинство ничего не делает просто так: либо по приказу сверху, либо с расчетом, что это поможет им в будущем победить на выборах, – комментирует законодательные новеллы ОП член совета Адвокатской палаты России Юрий Костанов. – Общественная палата тут играет роль одновременно и громоотвода, и фигового листа». Член ОП Алексей Чадаев как-то проговорился корреспонденту «НГ» при свидетелях о секрете высокой проходимости общественных инициатив: они нашли более короткий путь в Госдуму – через администрацию президента.
Победы ОП выглядят предрешенными. В июне палата удачно вмешалась в конфликт столичного правительства и жителей микрорайона Южное Бутово, однако поединок этот был единодушно воспринят в обществе как выпад в адрес московских властей со стороны федералов. После этого чиновники даже высшего порядка вынуждены крайне внимательно относиться к тому, что рождается в недрах ОП. «Палата часто соотносится с позицией президента, – констатирует экономист ИБ «Траст» Евгений Надоршин, – ну что ж, такая сейчас востребована позиция. Инициативу по доллару–евро не поддержал ни один экономист, но было высказано желание президента».
