Сергей Глазьев Стабилизационный фонд, который накапливается у нас в стране на основе профицита бюджета, является во многом липовым. Липовым не в том смысле, что там нет денег, а в том, что липовым является ощущение избытка денег в федеральном бюджете. Если мы сопоставим структуру расходов нашего бюджета с общемировыми стандартами, то увидим, что государство чудовищным образом недофинансирует социальную сферу.
Если бы структура российского бюджета была сопоставлена с общемировыми стандартами, нам пришлось бы на образование и здравоохранение потратить в 2 раза больше, чем мы тратим, в 3 раза поднять ассигнования на науку, в 4 раза – на культуру. Тогда профицита просто бы не было, денег бы просто не хватало.
Вторая составляющая этого профицита заключается в дефиците бюджетов регионов. На регионы свалена основная ответственность за обеспечение социальных гарантий, им денег не хватает. Если бы регионы имели достаточно денег, чтобы выполнить все социальные обязательства, которые им передало федеральное правительство, то они сегодня не сталкивались бы с нехваткой денег.
Наряду с этим главной целевой функцией правительства и Центробанка стал вывоз капитала за рубеж. Именно по этому показателю сегодня наблюдается колоссальный рост и золотовалютных резервов, и Стабфонда. Они хранятся нынешней властью за рубежом, что привело к появлению абсурдных для любого экономиста ситуаций. На 1 рубль, который остается сегодня работать в нашей экономике, 4 рубля вывозятся за ее пределы и хранятся либо в валютном резерве Центробанка, либо в Стабфонде. В США на 1 доллар, который хранится в резервах, 4 доллара работают. Российская экономика тем временем задыхается от нехватки инвестиций.
По логике правительственных экономистов, повышение зарплаты работников бюджетной сферы привело бы к раскручиванию маховика инфляции. В результате этой примитивной политики страдают миллионы людей, от которых зависит будущее страны.
Главным источником инфляции, даже по оценкам ЦБ, являются не монетарные факторы, а факторы, связанные с обеспечением элементарной конкуренции на рынке. Раскрутка инфляции начинается с естественных монополий, которые вздувают тарифы на 10–15% ежегодно. После этого инфляционный удар раскручивается в системе ЖКХ и энергетике, а через некоторое время докатывается до конечного потребителя. Это доминирующий фактор инфляции. Второй – не менее важный – криминализация российских рынков.
Уже сегодня многие проблемы государства можно решить за счет средств Стабфонда. Его использование по целому ряду направлений не вызовет всплеска инфляции. Например, основные элементы бюджета развития, в который я предлагаю трансформировать Стабфонд, могли бы включать предоставление госгарантий под привлечение негосударственных инвестиций в перспективные проекты социально-экономического развития (лизинг авиатехники, сельхозтехники, судов, строительной техники и другого мобильного оборудования отечественного производства); субсидирование процентных ставок и предоставление гарантий по ипотечным кредитам для населения; беспроцентное кредитование проектов модернизации коммунальной инфраструктуры под гарантии субъектов Федерации и органов местного самоуправления; субсидирование импорта перспективных технологий; патентование российских изобретений и защита прав российской интеллектуальной собственности за рубежом; предоставление беспроцентных кредитов венчурным фондам стимулирования инновационной деятельности и внедрения новой техники; создание инженерных центров и технопарков в местах высокой безработицы высококвалифицированных кадров.
Все эти направления расходования государственных средств носят антиинфляционный характер, так как предполагают производство и сбыт товаров и услуг в объемах, превышающих бюджетные ассигнования, или связывание свободных денег в среднесрочных инвестиционных проектах. Эти ассигнования будут стимулировать экономический рост и способствовать макроэкономической стабильности.
Но самое главное – наличие у государства такого Стабфонда позволяет не экономить на собственном населении, опасаясь всплеска инфляции, а реально увеличить в 2 раза ассигнования на образование и здравоохранение и в 3 раза – на науку и культуру.
