Кто виноват – не вопрос

Милиционеры, избившие на прошлой неделе 12-летнего Никиту Гладышева, по данным на вчерашний день, так и не были взяты под стражу. Более того, представители силовых и правоохранительных органов, в первые дни то ли от шока, то ли от неожиданности, но дававшие хоть какие-то комментарии по этому делу, оправились и набрали в рот воды. Представители надзорных органов не захотели ничего говорить о деталях допроса подростка, который затянулся на три часа, и ходе расследования. Единственный ответ, который удалось получить, – милиционеры под стражу не взяты.

Ну, с молчанием силовиков все ясно – в подобных случаях они вообще не отличаются разговорчивостью. Разве что на специально созванных пресс-конференциях, посвященных героической борьбе с коррупцией в собственных рядах. Но то – тема особая: и борются сами, и рапортуют сами, и деталей не говорят. А чтобы по конкретному делу, да еще такому скандальному...

Странно другое. Даже мать Никиты, добившаяся того, чтобы избиение сына было предано гласности, похоже, тоже не слишком горит теперь желанием общаться с журналистами. Во вторник Кира Гладышева сказала корреспонденту «НГ», что допрос Никиты проходил в течение всего дня в понедельник, с перерывами, и занял в результате более 3 часов. Ее ответы на остальные вопросы были более уклончивы: ей, по ее словам, неизвестно, были ли применены по результатам допроса какие-либо санкции к милиционерам, о состоянии мальчика она сказала лишь, что «пока неясно, когда Никита сможет посещать школу», а о том, по-прежнему ли ее сын находится в НИИ неотложной детской хирургии и травматологии под наблюдением Леонида Рошаля, она «не хотела бы говорить и отвечать на этот вопрос».

Киру Гладышеву можно понять: от пристального внимания журналистов устают даже люди, для которых общение со СМИ – профессиональная обязанность или способ сделать карьеру. Тут – ни первого, ни второго. Но, с другой стороны, слишком часто приходится сталкиваться с тем, как обычные люди замолкают под давлением чиновников, озабоченных сохранением чести мундира.

Меньше всего хочется верить в эту версию. Все-таки и сама Кира Гладышева – представитель силовой (хотя и неофициально) структуры: Службы судебных приставов Минюста России (если быть совсем точным – сотрудник 1-го межрайонного отделения Службы судебных приставов ЦАО г. Москвы). И скорее всего именно это обстоятельство позволило ей все-таки предать скандал гласности и добиться начала расследования. Потому что, окажись, не дай Бог, на ее месте самый обычный человек, – вряд ли о его трагедии узнали бы.

А если б узнали – скорее всего это было бы событие, по масштабам и последствиям сопоставимое разве что с трагедией рядового Андрея Сычева. Аналогия более чем уместная: и в том, и в другом случае главными персонажами репортажей и статей стали родственники пострадавших мальчиков. Но именно из этой аналогии опять следует повод для опасений: а не удастся ли людям в мундирах замолчать случившееся?

Стоит вспомнить, как внезапно изменились – по крайней мере судя по заявлениям представителей Минобороны – показания родных Сычева, когда вал возмущения его историей понемногу пошел на спад. А еще стоит вспомнить, с каким упорством в тот же самый момент люди в погонах (в том числе и те, чья эмблема – змея и чаша) заговорили о том, что-де не «деды» виноваты, а сам Сычев, который-де сильно болел, но никому ничего не сказал, и вообще – все было запрограммировано чуть ли не на генном уровне. Не думаю, что для кого-то будет удивительно, если некоторое время спустя и о Никите Гладышеве вдруг кто-нибудь из милицейских начальников заявит: мол, сам виноват!..

Удобнее всего не расследовать дело всерьез, а назначить виновного. Пусть даже не одного – главное, чтобы пострадавший не превратился в общественном сознании в жертву произвола. Тогда можно спустить дело на тормозах, избавить ведомство от неприятных ярлыков, а настоящих виновников – от заслуженно сурового наказания.

Мало ли тому примеров? Стоит припомнить: в выступлениях высших армейских командиров после трагедии Андрея Сычева не раз звучала мысль о том, что в дедовщине виноваты общество, журналисты, телевидение, младшие командиры, финансовый дефицит – короче, кто угодно, но не сама армия. Стоит припомнить: в гибели губернатора Михаила Евдокимова был объявлен виновным водитель Олег Щербинский и вообще все, кто не вжимается в поребрик или обочину, завидев машину с мигалкой. Нужны еще примеры? В росте ксенофобских настроений объявляют виновными мигрантов, в участившихся случаях рукоприкладства со стороны учителей – непослушных детей, а в отношении семьи, одного из членов которой сбил на своей машине сын министра обороны, начинается расследование...

И вот еще что любопытно. В самый разгар истории с Никитой Гладышевым гласности вдруг была предана информация правоохранительных органов о внезапном росте агрессии у несовершеннолетних. Похоже на совпадение – но какое-то уж очень своевременное...

Самое неприятное в этой тенденции – то, что, откровенно говоря, у всех этих «оградительных обвинений» есть реальная основа. Армия – всего лишь слепок с общества, правила дорожного движения требуют уступить дорогу транспорту со спецсигналом, а поведение мигрантов порой совсем уж идет вразрез с правилами хорошего поведения в гостях.

Но это – только одна сторона медали. И хорошо бы, чтобы о ней вспоминали не только тогда, когда проблему нужно использовать в качестве аргумента «сам дурак!».

Другая сторона медали еще менее привлекательна. Аргументация, подобная той, о которой шла речь выше, используется только в одном случае. Когда нет других аргументов и нет желания не то чтобы решить проблему, а хотя бы разобраться в ней. Признать свои ошибки – это даже не полдела, это всего лишь слова. За которыми должны следовать реальные усилия. В большинстве же случаев эти усилия направлены лишь на сохранение чести мундира. И невдомек пекущимся о ней, что пытаться отмыть одно пятно, когда ты во всеуслышание заявил о том, что весь мундир заляпан грязью, – как минимум смешно. Как максимум – цинично.