Наталья Костенко.
Юрий Чайка напомнил своим сотрудникам, кто в доме хозяин.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Минюст подвел итоги реструктуризации ведомства. На расширенной коллегии министерства в конце прошлой недели присутствовал Владимир Путин, настроенный поначалу весьма доброжелательно. Президент несколько раз поблагодарил собравшихся за «хорошую работу» и посоветовал «работать на перспективу», обеспечивая «должным юридическим сопровождением» приоритетные нацпроекты. По мнению главы государства, предоставленные ведомству полномочия полностью позволяют ему это. Однако вместо бодрого отчета о работе, проделанной на благо страны, Путину пришлось наблюдать печальные последствия административной реформы в отдельно взятом министерстве.
Из доклада министра юстиции Юрия Чайки следовало, что год прошел под знаком борьбы подчиненных ему подразделений за суверенитет. Он так и сказал: «У руководства Федеральной службы исполнения наказаний появилось «головокружение» от самостоятельности. Оно сочло ненужным учитывать то обстоятельство, что является подведомственной Минюсту структурой». Стало ясно, что замечание касается всех руководителей служб: по словам Чайки, «пробелы в правовом регулировании деятельности подведомственных служб», которые были приняты два года назад «второпях, без участия Минюста», приводят к «парадоксальным ситуациям».
В пример министр привел любопытную правовую коллизию. В новой редакции Закона «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» из числа контролирующих уголовно-исполнительную систему органов оказался исключенным Минюст. И теперь министру, чтобы посетить колонии или СИЗО, нужно идти на поклон к своему подчиненному. Слаженной работе ведомства мешает, уверен Чайка, и невозможность подведомственных ему служб договориться между собой, из-за чего, например, после 6 лет интенсивной работы конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию так и остается нератифицированной.
Чайка разнес в пух и прах собственных подчиненных. Цифры, приведенные им, потрясали воображение: преступность в местах лишения свободы по сравнению с 2004 годом увеличилась на 24%, а число сотрудников системы, привлеченных к ответственности по жалобам заключенных, возросло на 87%. Возросло число жалоб на незаконный отказ в регистрации недвижимости сотрудников ФРС, причем судами была удовлетворена каждая вторая. Судебным приставам было указано на рост коррупции среди сотрудников службы.
Руководители служб не остались в долгу и привели прямо противоположные факты, впрочем, оставив в стороне самые острые темы. Начальник ФСИНа Юрий Калинин, к примеру, даже не упомянул про многочисленные мятежи, охватившие в прошлом году российские тюрьмы. Между тем именно о них говорили и Чайка, и президент. По словам Калинина, все замечательно, и особенно – по части борьбы с туберкулезом: здесь показатели иногда лучше, чем в целом по стране.
Главный судебный пристав Российской Федерации Николай Винниченко парировал обвинения в коррупционности собственного подразделения незатейливо, в том смысле что они сами же себя и разоблачают: «Часть преступлений была выявлена с участием сотрудников службы». Отмел он упреки и по поводу огромного количества жалоб в Страсбургский суд по правам человека – граждане недовольны невозможностью добиться исполнения судебных решений. Винниченко намекнул на отсутствие у него должных полномочий, поскольку «основная часть дел связана с исками о взыскании с федерального бюджета».
Все руководители служб, пользуясь присутствием президента, предпочли в обход субординации пожаловаться первому лицу государства на свои нужды. Так, приставы просили вернуться к системе, когда сотрудники службы могли получать процент от взысканного имущества, ФРС потребовала повысить зарплату своих сотрудников, работающих в бесплатных юридических бюро для малоимущих, служба Калинина добивалась увеличения средств на содержание аппарата.
Было заметно, что президента разброд в Минюсте несколько раздражал. Путин невнимательно слушал доклады, отвлекаясь и что-то записывая. И, еле дождавшись окончания выступления последнего докладчика, прежде чем распрощаться с чиновниками, жестко напомнил: «В компетенции Министерства юстиции находятся вопросы, принципиальные для российской правовой системы». На его взгляд, министерским чинам «не хватает настойчивости, целеустремленности в решении стоящих проблем». «Шесть лет идет согласование Международной конвенции об уголовной ответственности за коррупцию для внесения его в Госдуму на ратификацию!» – возмутился Путин, поддержав позицию Чайки. После чего поручил министерству в течение двух недель «внести в правительство документ в том виде, в каком он есть сейчас».
