Екатерина Барабаш Во вторник Американская киноакадемия огласила список номинантов на престижнейшую мировую премию в области кино – «Оскар». Том, что гомосексуальный вестерн «Горбатая гора» Энга Ли не только будет номинирован, но и забьет места в наибольшем количестве номинаций, сомнений ни у кого не оставалось. Другое дело, что это не означает еще его безоговорочной победы – вспомним недавнюю историю с «Бандами Нью-Йорка» Мартина Скорсезе, выдвинутыми в одиннадцати номинациях и не победившими ни в одной, хотя именно этой картине голливудские критики отдали главный «Золотой глобус». Который, кстати, любят называть генеральной репетицией «Оскара». Итак, в шорт-листе нынешнего «Оскара» в главной номинации – «лучший игровой фильм года» – оказались «Горбатая гора» Энга Ли, «Спокойной ночи и удачи» Джорджа Клуни, «Мюнхен» Стивена Спилберга, «Столкновение» Пола Хэггиса и «Капоте» Беннета Миллера.
Не будем строить никаких прогнозов – все чаще и чаще в последнее время кино судят не только и не столько исходя из художественных достоинств фильма, сколько из соображений, имеющих самое малое отношение к искусству. Тем, кто прогнозировал безусловную победу «Банд Нью-Йорка» три года назад, надо было сообразить, что приверженные патриотизму американские академики никогда не дадут своей главной награды фильму, в котором показано, на какой крови создавалась и росла нынешняя благополучная Америка. Так же как те, кто знает, в какой спешке снимался «Мюнхен» Стивена Спилберга, режиссера куда какого профессионального, однако так и просящегося на звание лучшего ремесленника современного кинематографа, напрасно сразу ставят крест на его победе.
Можно сколь угодно долго и кропотливо раскладывать по полочкам художественные достоинства того или иного фильма, но приведет это лишь к бессмысленной трате времени и бумаги. Здесь давно уже идут совсем другие игры.
Наверное, еще несколько лет назад трудно было себе представить, чтобы фильм об однополой любви ковбоев стал главным номинантом на главную кинематографическую премию мира. Американские киноакадемики всегда твердо стояли на страже старой доброй нравственности, духовных, семейных и нематериальных ценностей. Конечно, в их пристрастиях, которых каждый год затаив дыхание ждал весь мир, было местечко и для политкорректности, однако ее умело и виртуозно прятали где-то в складках кулис. Со временем политкорректность стала не просто модной, но такой же необходимой при раздаче оскаровских наград, как раньше – душещипательность и/или патриотизм. Наверное, сейчас назвать «Горбатую гору» фильмом о гомосексуалистах так же некорректно, как про Эдди Мерфи сказать, что он негр. Времена не позволяют называть вещи своими именами, но яростно требуют демократии. Не той демократии, при которой учитывается и уважается меньшинство, но той изощренной и извращенной ее формы, когда любое меньшинство приветствуется стоя только за то, что оно меньшинство. Эта новая форма демократии, выросшая на издержках либерализма, все крепче и крепче опутывает современное кино, смещая и размывая представления о том, что такое хорошо и что такое плохо. Принцип «как бы чего не вышло» становится одним из доминирующих в момент выбора. Не дай Бог обидятся гомосексуалисты всего мира, если работа Энга Ли ничего не получит, не дай Бог устроят крик на весь белый свет, упрекая старенького «Оскара» в ханжестве и попрании прав целого среза общества. Упреков в ханжестве и неучитывании современных реалий сейчас боятся больше, чем еще недавно боялись упреков в политизированности.
Попробуй не заметь фильма Спилберга «Мюнхен» о трагических событиях на Олимпиаде в 1972 году, когда в результате теракта погибли 11 израильских спортсменов. Это сейчас-то, на волне борьбы с терроризмом. Никак нельзя не заметить. Время того требует. Вот тонкий, изящный и по-своему безусловно трагический «Матч пойнт» Вуди Аллена можно легко обойти, отделавшись номинацией «лучший оригинальный сценарий». Наверное, в нем бросающейся в глаза гражданственности недостает. А все остальное – дело десятое.
При таком раскладе если Спилбергу не достанется главный «Оскар», непременно надо дать «Оскара» за лучший иностранный фильм палестинскому «Современному раю» – тоже о террористах, но на сей раз об их внутренних терзаниях: взрывать – не взрывать. Все-таки Тема. А если и ему ничего не достанется, то непременно надо отметить статуэткой немецкую картину «Последние дни Софии Шолль» о юных антифашистах. Даром что картина слабая, статичная и напоминает тысячи антифашистских фильмов, что пачками выпускались в странах соцлагеря. Но учитывая актуальность темы...
До чего же вредное словечко «актуальность», особенно если это актуальность агрессивная и самодовлеющая. Особенно если она привязана к искусству. Пусть даже такому массовому, призванному порой выполнять роль агитатора-пропагандиста.
Сейчас современное кино очень четко поделилось на авторское и массовое, и с каждым годом водораздел становится все четче. Артхаус может быть трижды хорош и художественно значим, но коль скоро массовый зритель на него не ходит, то и места в главной мировой кинопремии для него нет. «Оскар» все больше приветствует конъюнктуру, и, пожалуй, прошли времена, когда между понятиями «хороший фильм» и «оскароносный фильм» можно было ставить знак равенства. Конечно, «Оскар» был, есть и останется самой престижной наградой в области кино, но только пора бы уж делать оговорку: не в области кино вообще, а в области кино массового и злободневного. Все-таки, согласитесь, при всем уважении к искусству плаката вряд ли можно считать его искусством наравне с картинами Боттичелли или Микеланджело.
