Силовиков уравняли с ДЕЗами

Уже вчера первые желающие сообщить о преступлениях могли сделать это по новым правилам – заявить в любой правоохранительный орган. Схема очень похожа на уже привычное «единое окно» в ДЕЗе. Отныне на грабителей можно жаловаться пожарным, на шпионов – наркополицейским, а на торговцев травкой – контрразведчикам. Как полагают в МВД, ведомства сами разберутся, кому расследовать преступление: главное – учет и контроль заявлений. А уж будет доведено дело до суда и чем он закончится, судя по всему, – вопрос далеко не первостепенной важности.

Новшество, о котором рассказал журналистам во вторник первый замминистра МВД Александр Чекалин, на взгляд непосвященного, выглядит абсурдом. Легко представить, какими глазами сегодня посмотрит инспектор ГИБДД на человека, который захочет поделиться с ним своими подозрениями по поводу соседа-шпиона, или контрразведчик – на жалобщика, требующего найти угнанный автомобиль.

Однако идея не только озвучена, но и доведена до реального воплощения: текст нового межведомственного приказа уже опубликован в официальных государственных СМИ. А значит, каким бы абсурдным ни казалось нововведение, у него есть достаточно серьезная подоплека. И судя по оговорке, допущенной Александром Чекалиным, все опять упирается в деньги.

Сказав о том, что теперь наконец-то начнется «реальный учет и регистрация преступлений в стране», замминистра упомянул, что анализ результатов этого учета позволит точно вычислить, сколько средств потребуется на соответствующее финансирование правоохранительных органов. Обратите внимание: ни слова ни об усилении борьбы с преступностью, ни о повышении раскрываемости преступлений, ни о доведении дел до приговора – исключительно о финансировании.

С одной стороны, проблема финансового обеспечения силовиков в стране действительно существует. И действительно реально влияет на качество их работы. Но откуда мнение о том, что размеры реального финансирования можно вычислить по числу заявлений о преступлениях? Разве количество учтенных заявителей – это реальный показатель эффективности правоохранительных органов?

Понятно, если бы объемы финансирования привязали к таким показателям, как число раскрытых преступлений или дел, дошедших до суда. Но, видимо, лукавить инициаторам новой межведомственной инструкции не хотелось. Ведь совершенно очевидно, что, ориентируясь на эти показатели, пришлось бы не увеличивать, а срезать бюджет правоохранителей. Раскрываемость сегодня невелика, а дела, разваливающиеся в судах из-за недочетов следствия, стали скорее правилом, чем исключением.

С другой стороны, новация вполне укладывается в русло инициатив МВД последних лет. Идея доказать эффективность более чем миллионной армии милиционеров (не считая других силовиков, которых в каждом ведомстве насчитывается несколько десятков тысяч) с помощью стопроцентной регистрации преступлений продвигается с завидным упорством. Инициаторов можно понять: человек сильнее всего озабочен своими правами в тот момент, когда сообщает о преступлении. Прими у него заявление, зарегистрируй его, покажи, что не отнесся наплевательски, – и заявитель уйдет в полной уверенности, что «моя милиция меня бережет». Никто никогда не пытался подсчитать, сколько заявивших о преступлениях в дальнейшем интересуются ходом расследования. Но практика показывает, что таких немного: людей скорее пугает необходимость участвовать в следственных действиях.

Теперь эта психологическая игра доведена до логического завершения: заявителю будут выдавать специальную карточку потерпевшего. По словам Александра Чекалина, в ней будут отражены полные сведения о потерпевшем, а также дата и время принятия заявления сотрудником правоохранительных органов.

Результат очередной кампании предсказать нетрудно. Практика сокрытия преступлений от учета насчитывает не первый десяток лет и объясняется просто: при нехватке опытных оперативников и явном нежелании населения сотрудничать милиционерам легче сделать вид, что преступления не было, чем браться за очередной «висяк». Начальник главного управления по надзору за следствием и дознанием Генпрокуратуры РФ Александр Кизлык утверждает, что прошлый год был пиком сокрытия преступлений: к уголовной ответственности за эти действия привлечено более 1,5 тыс. сотрудников правоохранительных органов.

Теперь, когда не зарегистрировать преступление будет невозможно, скорее всего будет найден новый способ. Законы позволяют отказать в возбуждении уголовного дела или закрыть его «за отсутствием подозреваемого» – и эта лазейка наверняка будет использована. В итоге то, что сегодня называют валом преступлений, превратится в завал. Статистика покажет резкий рост преступности, раскрываемость резко упадет, и отношение населения к правоохранительным органам, и без того не самое благожелательное, станет еще хуже.

Возможен и более пессимистичный сценарий – если вслед за повальной регистрацией от правоохранительных органов станут требовать повальной раскрываемости. Тогда истории, подобные печально знаменитому «делу Пуманэ», станут нормой. Впрочем, как утверждают правозащитники, и сейчас практика выбивания показаний из подозреваемых не является чем-то из ряда вон выходящим.

Однако все это – вопрос пусть и недалекого, но будущего. А в настоящем – идея делить деньги по принципу «кто больше нарегистрировал – тот лучше работает». Спущенная по команде, инициатива руководства МВД наверняка приобретет самые гротескные формы. Не удивляйтесь, если однажды, попытавшись вызвать инспектора ГИБДД на место аварии, в ответ услышите: «Все заняты – принимают заявления о шпионаже, торговле кокаином и уклонении от налогов! Звоните в ФСБ, они сегодня свободны – у них всего одна кража и два угона!»...