Имитация расследований

Закон о парламентских расследованиях в конце минувшей недели был принят Думой на ура. Голоса критиков утонули в положительном голосовании конституционного большинства.

Парламентарий Геннадий Гудков, резко критиковавший документ на страницах «НГ» в период его прохождения через профильный комитет, в зале в момент голосования отсутствовал – но попросил знакомых нажать за него кнопку «воздержания». Корреспондент поинтересовался у депутата: почему он со всей решительностью не возразил против принятия документа? «Вы понимаете – все плохо, – ответил парламентарий. – И за закон проголосовать не так хорошо, и против закона тоже плохо. В шахматах это называется вынужденным ходом – когда любой ход ухудшает позицию».

При этом Гудков считает позитивным факт появления закона: «На уровне политической власти признано, что он не является противоречащим Конституции России». Однако он по-прежнему уверен, что изъятию подлежит третья статья документа, «ведущая, по существу, к запрету парламентских расследований», где речь идет об объектах расследования. Мировое сообщество, подчеркивает Гудков, давно ответило на этот вопрос: парламент – это единственный орган, который избирается народом напрямую, поэтому народ имеет право знать о власти все: «А мы добавляем – не должен знать о действиях монарха, деятельности слуг монарха, двора монарха...»

Если там останется третья статья в сегодняшнем виде, то, утверждает депутат, он откажется голосовать за документ во втором чтении. Правда, его коллеги по комитету отказались поддержать законопроект уже на первом чтении – так поступил, к примеру, депутат Виктор Илюхин. Между тем резкая критика парламентариев Госдумы в адрес президентского закона весьма уязвима – никто не мешал Думе выступить с соответствующей инициативой или одновременно с Владимиром Путиным, или даже еще раньше.

То же относится и к Совету Федерации. Тем более что в его стенах больше года работает комиссия по расследованию событий в Беслане. Одно время считалось даже, что работа комиссии станет образцом для разработчиков законопроекта. Эту версию в беседе с корреспондентом «НГ» опроверг глава комиссии, вице-спикер Совфеда Александр Торшин. Более того, как выяснилось, Торшина даже не привлекали к работе над документом. Сенатор объясняет это обстоятельство причинами чисто технического свойства: идея закона была обнародована президентом тогда, когда работа комиссии шла вовсю. Внесение этого закона Торшин считает большим шагом вперед: то есть власти не смогут сказать, что такой закон не нужен вообще.

Однако к существующему документу вице-спикер относится скептически и надежды возлагает в основном на будущие поправки: если закон будет принят в том виде, в котором он существует сейчас, «таких комиссий, как бесланская, больше не будет». Речь идет о другом порядке формирования и, главное, сроках полномочий комиссий. Торшин не согласен с тем, что парламентская комиссия должна ограничивать сроки своей работы одним годом: «А если за год не удалось расследовать – то что? У американцев 4 года прошло после трагедии – и появляются все новые и новые версии».

Надо заметить, что отечественная реальность сильно отличается в этом смысле от американской. Главное различие в том, что на Западе расследованием занимаются помимо специально назначенных государством комиссий многие простые граждане, рядовые обыватели, объединенные общим горем. Они формируют разного рода общественные комитеты, открывают интернет-сайты, ведут переговоры с чиновниками. И тем приходится отвечать. А потому ни один законодатель, будь им даже сам президент, не станет рекомендовать парламенту утвердить закон, ограничивающий сроки подобного рода расследований. И уж тем более перекрывать дыхание инициаторам ссылкой на открытое компетентными органами дело. К вопросу о поправках: все эти споры и смелые высказывания помнятся недолго. О них забывают задолго до второго чтения. И, как показывает опыт, критика редко выливается на бумагу – а если дело доходит до такого, то конституционное большинство всегда оказывается под рукой. Впрочем, даже если и будет убрана из законопроекта третья статья – наверняка останутся другие, не менее одиозные положения.