Лилия Мухамедьярова.
Ответ Марии недоброжелателям – 'делать то, что я делаю'.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)
– Мария! Вам предложили войти в список СПС на выборах в Мосгордуму, но, по нашей информации, вы до сих пор не дали согласия. С чем связано ваше нежелание?
═
– Дело не в нежелании. Это естественно, когда человек перед тем, как принять решение, думает. Это серьезное решение и для меня, и для партии. И я его обязательно приму в ближайшее время.
═
– Намерены ли вы заняться профессиональной политической деятельностью?
═
– Если мое решение в данном случае будет положительным, то очевидно, что я буду заниматься политической деятельностью профессионально. Но в принципе у меня не было такой задачи. Сложно сказать, но если будет возможность что-то делать, в чем-то участвовать и что-то менять, то – да, намерена.
Но для меня политическая деятельность сама по себе не является самоцелью.
═
– С чем было связано тогда появление движения «Да!» и ваше публичное выступление на митинге в защиту Ходорковского, которые многие расценили как деятельность политическую?
═
– «Да!» – это молодежное движение. Оно даже не политическое, а скорее гражданское. Появление этого движения было связано с тем, что у меня наболело, что меня просто достало то, что происходит вокруг: цензура в СМИ, поведение власти по отношению к обществу, к институту выборов, произвол чиновников, неэффективность государства. Меня это категорически не устраивает. У меня есть ощущение, что существует некая потеря критичности со стороны государственного аппарата из-за отсутствия контроля со стороны общества, законодательных органов. Есть ощущение, что люди, которые там сидят, достаточно плохо представляют себе, что происходит вокруг. В результате они могут совершать множество грубых ошибок, как, к примеру показала ситуация с Украиной. Там было хорошо видно, что они не отдают себе отчета в реальной ситуации. У них нет правильного понимания информации. То же дело ЮКОСа – это вопиющий случай.
═
– Что говорит ваш отец по поводу вашей активной общественной деятельности?
═
– Лучше у него спросить, что он по этому поводу думает. Может быть, он предпочел бы, чтобы я занималась чем-либо другим, более спокойным. Но мои решения поддерживает.
═
– Готовы ли вы, придя в политику, к тому, что могут последовать неприятные публикации, обвинения в том, что вы спекулируете на своей фамилии, биографии своих предков?
═
– К этому я вполне готова. К тому, что будут упрекать, что последуют потоки грязи, негатива, – это вполне понятно и ожидаемо. Например, я читала в каком-то интернет-издании, где шло обсуждение статьи обо мне и молодежном движении, что наша семья – жидомасоны, Аркадий Гайдар был жидомасоном и что даже Павел Бажов был жидомасоном и так далее, все в такой же стилистике. Это крайний вариант, но могут быть и промежуточные варианты. Но меня это как-то не задевает. Мой ответ им – делать то, что я делаю.
═
– Почему вы, выйдя замуж, не сменили фамилию?
═
– Я просто считаю, что это не нужно. Кроме того, это масса проблем с документами.
═
– Допускаете ли такие обстоятельства, при которых вы смените фамилию отца?
═
– Нет, таких обстоятельств быть не может.
═
– Как бы вы отнеслись к выдвижению Ксении Собчак на выборах?
═
– Я отношусь к этому как к фарсу. Я даже не могу представить себе такой ситуации. Я не знакома с Ксенией Собчак, поэтому мне не хотелось бы давать комментариев конкретно по ее поводу. Хотя мне кажется, что мои цели и задачи в жизни принципиально отличны, что можно увидеть из того, что я делаю. А мой образ жизни уж точно не может иметь ничего общего с образом жизни Ксении Собчак. Я много работаю и учусь, я уже три года замужем, я окончила институт с красным дипломом, работаю с третьего курса, поступаю в аспирантуру. Живу в съемной двухкомнатной квартире на Щукинской и езжу на «десятке» и на метро, когда «десятка» ломается.
═
– Чем объяснить близкое сотрудничество молодежных организаций, в частности СПС и «Яблока», и полное неприятие друг другом их старших товарищей, их нежелания объединятся?
═
– Это как раз очень характерно. Это свидетельствует о том, что противоречий между партиями могло бы быть значительно меньше, если бы не амбиции и не сложные отношения их лидеров. Есть очевидные идеологические различия между «Яблоком» и СПС, но тем не менее отсутствие возможностей объединиться – это все-таки вопрос действительно руководства партии. С моей точки зрения, это касается в большей степени «Яблока». Показательно, что в молодежное движение «ДА!» или «Оборону» входят активисты и «Яблока», и СПС. Это нормально: люди встречаются, общаются, и какие-то противоречия вполне легко преодолеваются. На верхнем уровне все сложнее, там длительная история многолетних отношений, ей уже 15 лет. Мне кажется, все дело в персоналиях.
═
– Если демократы не объединятся на выборах в Мосгордуму, какие результаты будут у СПС и «Яблока» по отдельности? Есть ли шансы завоевать симпатии московского электората, чьи взгляды, согласно последней статье Ходорковского, полевели?
═
– Я не думаю, что статья Ходорковского может иметь какое-то влияние на избирателей в Московскую городскую Думу. Действительно, идет определенная активизация левого фланга. Активность «Родины» – это единственное, что происходит. Есть демонстрация «Родины» всему обществу в качестве пугала, и есть власть, которая, с моей точки зрения, тоже левеет. Но на самом деле это совершенно не означает, что шансов у демократов нет. В такой ситуации, наоборот, оппозиция и альтернатива существующему режиму должна быть именно демократической. Я считаю, что шансы есть, но ситуация при этом достаточно тяжелая. Плюс ко всему очень многое меняется, ситуация усугубляется, и это заметно.
═
– Что вы скажете по поводу существующего мнения, что единственной альтернативой Путину, если мы не проголосуем за него или его преемника, будут националисты? Это, кстати, и точка зрения идеолога партии СПС Леонида Гозмана.
═
– Я не согласна с Леонидом Яковлевичем. Действительно, такая опасность есть, но, с другой стороны, такая точка зрения выгодна прежде всего самой власти. И она всячески пытается раскручивать эту идею, что есть – мы, а есть – экстремисты, и это единственная альтернатива. При отсутствии гражданского общества и некоего сплоченного демократического фланга такая опасность существует. Но я не считаю, что это единственная возможность. Я считаю, что это тот миф, та страшилка, которую навязывает нам власть. И мы это воспринимаем, потому что это действительно актуально, если не предпринять каких-то больших усилий и все-таки не противопоставить этому что-то еще.
Дарья Гармоненко