Сурков рыхлит почву перед выборами

Сергей Зверев, председатель совета директоров ЗАО «КРОС», бывший замглавы президентской администрации

Та работа, которую выполняет Сурков, а я это знаю не понаслышке, она так или иначе предполагает большой элемент публичности. Я не думаю, чтобы Сурков стремился стать публичным политиком в классическом понимании этого слова и перейти в сферу открытой политической активности. Хотя бы по той причине, что он этой сферой управляет и очень хорошо понимает, что она собой сегодня представляет. Он очень умный человек, и потому я абсолютно убежден, что намеки на его высокие амбиции совершенно беспочвенны. Просто Сурков – человек очень технологичный и высокопрофессиональный. С точки зрения технологии сейчас происходит переконфигурация и подготовка тех сил, которые выйдут на арену в середине 2006–2007 годов. На парламентские, а потом и на президентские выборы.

И в тот момент, когда начнется открытая политическая игра, Суркова скорее всего не будет видно на авансцене. На авансцену выйдут совершенно другие люди. А сегодня он – один из главных игроков по конфигурированию в рамках управляемой демократии тех политических структур, которые будут играть основные роли в будущем.

Олег Сысуев, вице-президент Конгресса муниципальных образований, бывший замглавы президентской администрации

Каждый человек, который оказался на этом уровне власти, если он скажет, что ограничивает свои воззрения на будущее только этой должностью, заведомо слукавит. Ему, безусловно, через два-три года начинает надоедать на этом месте, он уже думает о чем-то другом. О чем другом – мы можем представить: там осталось мало ступенек наверх. А те, кому на самом деле все надоело и не хочется двигаться наверх, – они просто уходят. Знаю по себе.

Марина Литвинович, политтехнолог

Я считаю, что утечка стенограммы его выступления не была сознательной, и ни о каких публичных амбициях Суркова речи быть не может. Он всегда достаточно эффективно себя чувствовал именно в теневой сфере, в теневом управлении политикой. Он эффективен прежде всего как аппаратный сотрудник, где при этом у него значительные полномочия, значительные ресурсы и большое влияние на политическую ситуацию. Мне кажется, что он сам никогда не задумывался о карьере публичного политика, – все эти разговоры не имеют под собой оснований. Но из этой речи прекрасно видно, что Сурков чувствует себя одиноким. Он достаточно жестко отзывается буквально обо всех – и о депутатах Государственной Думы, и «Единой России», и «Родине», и о либералах, и о губернаторах. Считая себя достаточно сильным, он ищет себе подобных и не находит. Таким образом, выступая на конференции «Деловой России», он как бы обращается к этим людям, ища в них помощников и союзников. Его одиночество сквозит через всю речь.

Станислав Белковский, директор Института национальной стратегии

Я думаю, что главная политическая амбиция Суркова – избежать ответственности за грядущий развал властной машины и России в целом. Поэтому тезис о том, что у него есть президентские амбиции, мне кажется абсолютно надуманным. Сурков – один из немногих в администрации президента, кто понимает, что на самом деле никакой стабильности нет и страна идет вразнос. Но как типичный представитель того поколения, которое в начале девяностых годов вошло во власть, он не может найти правильного рецепта выхода из этого кризиса. И это порождает внутри Суркова настоящую психологическую бурю. Поэтому предположение, что в такой ситуации Владислав Юрьевич захочет взять на себя больше ответственности, чем у него уже есть, не имеет ничего общего с реальностью. И скорее относится к издержкам внутрикремлевской борьбы, чем к действительной ситуации в Кремле. А бурную реакцию на последние выступления Суркова можно объяснить тем, что в Кремле не осталось никого, кто мог бы полноценно общаться с журналистами и бизнесом.

Борис Немцов, советник президента Украины

Сурков, как человек умный, превращаться в публичного политика не будет, потому что, работая при Путине, становиться публичным политиком означает уйти из Кремля. Насколько я понимаю, в его планы это не входит. Ничего подобного не следует и из его речи, которая мне категорически не понравилась. Самая главная ее линия – идеологическая, что мы ни на кого не похожи и у нас суверенная демократия. На самом деле суверенная демократия и суверенная диктатура – это одно и то же. Они под разговором о защите суверенитета лишают людей возможности узнавать правду, лишают оппозицию высказывать свою точку зрения, лишают народ права избирать, дурят и народ, и мировую общественность. Это глубоко порочная политика, и она приведет не к суверенитету страны, а к ее развалу.

Сергей Марков, директор Института политических исследований

Не думаю, что речь идет о превращении Суркова в публичного политика. Публичным политиком был и остается Владимир Путин. А его аппарат, имея огромное влияние, сохраняет low profile – то есть политическую скромность. Мне кажется, речь идет о другом: общественность уже давно обвиняет Кремль в том, что он мало ведет диалог с народом, мало объясняет свои действия. То есть Кремль внял критике общественности – это первое. Вторая причина заключается в том, что последние год-полтора оппозиция Кремлю радикализировалась и очень активно играет на медийном поле. По сути дела, идет целенаправленная травля союзников Путина в СМИ, и все действия власти немедленно получают негативную интерпретацию со стороны противника. Одновременно в ведущих СМИ – таких, как телеканалы, происходит усиление официоза и одновременно – их деполитизация, что делает их слабым инструментом в формировании прокремлевской информационной картины. Мне кажется, в этих условиях Кремль решил более активно участвовать в позитивной интерпретации своих действий.