МИД готовят к новому скандалу

Россия просчиталась, похоронив единую внешнюю политику Европейского союза. Здешние скептики предрекали, что с расширением ЕС до 25 членов за счет проамериканской Восточной Европы единый внешнеполитический курс союза будет полностью заблокирован. Но в своем новом виде ЕС существует уже семь месяцев, и, как мы видим, его единая внешняя политика не просто оживает, но и делает это за счет жизненно важного для России постсоветского пространства. Конкретно сейчас – за счет Украины. (Далее Молдавия?) Впервые за многие месяцы ЕС столь консолидированно – и к тому же в полном согласии с Соединенными Штатами – отреагировал на проблему, получившую общемировое звучание. Для реакции на украинский кризис европейцам не потребовалось ни созыва специальных встреч, ни жарких закулисных споров. Случайно обнаружился и предел поддержки политики Кремля со стороны его главных партнеров – Германии, Франции и Италии.

Чем бы ни увенчался кризис на Украине, последние события позволили Евросоюзу начать создавать там собственные рычаги, а значит, более эффективно бороться за ближнее зарубежье. В этой связи далеко не случаен подбор первых посредников, побывавших в Киеве в конце минувшей недели.

Во-первых, это президент Польши – Александр Квасьневский, – уходящий авторитетный политик, самый влиятельный восточноевропеец в ЕС и одновременно один из предпочтительных союзников Джорджа Буша (и даже официальная мишень бен Ладена!). Он же – наиболее близкий партнер Владимира Путина в Восточной Европе. Во-вторых, это президент Литвы Валдас Адамкус. Он никогда не скрывал своего намерения максимально приблизить Украину к Евросоюзу и, в частности, на этом строил свою предвыборную кампанию. Его отношения с Москвой как минимум холодны, однако Литва – наименее раздражающая Россию балтийская страна. В-третьих, это генеральный секретарь ОБСЕ словак Ян Кубиш. Выпускник МГИМО Кубиш неплохо знаком с постсоветским пространством: работал спецпредставителем генсека ООН в Таджикистане, ранее директором Центра по предотвращению конфликтов ОБСЕ. Посещал Белоруссию и Грузию в связи с выборами.

И наконец, ключевое действующее лицо – испанец Хавьер Солана. Он – главный европейский "дипломат-лоббист". Он был генсеком НАТО, а затем занимался умиротворением Македонии, преобразованием остатка Югославии в союз фактически независимых Сербии и Черногории и даже решением калининградской проблемы. Его знает весь мир, но никто не смог бы привести примера провала его миссии. Солане до сих пор удавалось обеспечить устраивающий весь Европейский союз результат (даже если это не являлось решением проблемы как таковой).

О своих взглядах на украинский кризис и предложениях по его преодолению эти люди рассказывали журналистам еще до пятничных переговоров в Киеве. Одновременно официальная Москва устами главы МИД РФ Сергея Лаврова заявляла, что она не получала предложений выступить посредником. Однако, судя по тому, как развивались события, предложений не получал именно Лавров – карьерный дипломат, знакомый всем, кто имеет голос на международной арене. В Киеве появился спикер Госдумы Борис Грызлов. Он не мог запомниться по каким-либо действиям на международной арене или же острой политической борьбе у себя на родине. Поэтому неудивительно, что многие наблюдатели увидели в Грызлове не авторитетного деятеля или профессионала в урегулировании кризисов, а лишь кремлевского адвоката Януковича.

О том, какой стиль урегулирования – европейский или кремлевский – пришелся по душе украинцам, свидетельствует символическое рукопожатие между Януковичем и Ющенко.

Москва упустила шанс выслушать дипломатическими ушами то, что говорили европейцы в Киеве. А значит – упущены многие нюансы. Среди прочего это означает, что Москве будет сложнее прогнозировать дальнейшие действия ее соперника Евросоюза на Украине и в ближнем зарубежье в целом. Сажая за стол с опытнейшими дипломатами недипломата, Москва заранее резервирует за собой проигрышную позицию и осложняет работу своему внешнеполитическому ведомству.

Отсутствие Лаврова в Киеве напоминает о присутствии его предшественника Иванова в Белграде четыре года назад. Тогдашний шеф российской дипломатии появился в югославской столице 6 октября – наутро после революции, определившей исход выборов. Москва посчитала уместным отправку в Белград своего министра в поддержку Милошевича, несмотря на то что его собственная полиция ушла с улиц, уступив демонстрантам телевидение и здание парламента (вместе с охваченными пламенем избирательными бюллетенями!). Иванов, которого революционеры ошибочно посчитали первым, кто поздравит новую власть во главе с Коштуницей, покидал Белград, так и не признав реальности. Милошевич вечером того же дня отрекся, а Иванов, слава Богу, не услышал, как его, а заодно и Россию, честили на белградских улицах.

Готов ли Кремль и далее предлагать министру иностранных дел скандальные роли?