Александра Самарина Вчера Владимир Путин направил в нижнюю палату свое заключение на законопроект «О собраниях...», принятый депутатами в первом чтении 31 марта. Концепция закона у президента, как выяснилось, «не вызывает возражений». Однако президент счел, что «ряд положений» все же «нуждается в уточнении» – с учетом международных договоров, в частности Европейской конвенции о защите прав человека.
Вице-спикер Госдумы Вячеслав Володин, представляя заключение Путина, похвалил президента, который «очень оперативно среагировал на реакцию в СМИ и в обществе» и, «воспользовавшись своим конституционным правом, внес те поправки к законопроекту, которые снимают большинство вопросов, возникших у общественности после его принятия». Володин, вслед за Грызловым, признал «определенную долю вины» «единороссов», которые «исходили из поддержки нормы об уведомительном характере проведения массовых акций, намереваясь в дальнейшем существенно доработать этот документ».
Напомним: сразу после президентской критики депутаты погрузились в работу над поправками к закону, а недавно даже продлили до месяца срок их внесения в Думу. Можно предположить, что появление президентских «уточнений» призвано пресечь многочисленные попытки парламентариев записаться в соавторы улучшенного варианта документа в надежде на одобрение высокопоставленного критика. Одновременно положен конец «разгулу демократии» – Путин ясно дал понять, что не допустит излишней, на его взгляд, либерализации законопроекта.
Уступки общественному мнению сделаны по мелочам. К примеру, президент предложил разрешить 16-летним россиянам «выступать организаторами не только собраний, но и митингов». Незаметное «подкручивание гаек» начинается уже в пункте «а» части 3 статьи 6 законопроекта, где участникам митинга предлагается «выполнять законные требования его организатора». Пассаж этот получил продолжение: в числе особ, чьи распоряжения подлежат неукоснительному выполнению, называется теперь и «уполномоченный представитель органа исполнительной власти или органа местного самоуправления».
Не снимают проблемы вопреки восторженным отзывам «единороссов» и подретушированные части 1 и 2 статьи 8, где по-прежнему перечислены в качестве запрещенных «территории, непосредственно прилегающие к резиденциям президента РФ, зданиям, занимаемым судами, к территориям и зданиям учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы». То есть отныне нельзя митинговать у зданий судов, тюрем и СИЗО, требуя, например, свободу тому или иному заключенному. А также – на всех улицах и площадях, окружающих Кремль как главную резиденцию президента. Вопрос о границах «прилегающих» территорий должны каждый раз решать власти, которые «вправе не принимать уведомление о проведении публичного мероприятия при указанных в проекте условиях» (часть 1 статьи 12).
«Я бы хотел знать, – сказал в беседе с корреспондентом «НГ» известный правозащитник Лев Пономарев, – относится ли Манежная площадь к числу территориальных ограничений? Это знаковое место: процесс демократизации в России начался именно после многолюдных митингов на Манеже. Далее. Можно ли митинговать около памятника в сквере на Старой площади? Президент должен был точно определить границы «прилегающих территорий». Кроме того, сохраняющаяся в новой редакции норма «уведомительного характера» заявок сформулирована весьма лукаво. Чиновники успешно находят лазейку, чтобы ее обойти».
Документ, поступивший вчера на Охотный Ряд из кремлевской администрации, снял с депутатов груз ответственности: им больше не надо ломать голову, пытаясь устанавливать границы «улучшения» порочного законопроекта. Тем не менее процесс внесения поправок и на этом этапе не будет пущен на самотек: на сегодняшнем обсуждении «единороссами» президентских поправок в Думе будет присутствовать замминистра юстиции Евгений Сидоренко.
Дарья Гармоненко