Екатерина Барабаш В понедельник на сцене Большого театра сверкали "Бриллианты американского балета". Концерт был посвящен 70-летию установления дипломатических отношений между Россией и США. В зале сидели все мыслимые и немыслимые дипломаты с обеих сторон.
В этот вечер спектакль разыгрывался по обе стороны рампы, точнее, оркестровой ямы. И второй, надо сказать, был ничуть не менее захватывающим. Пока на сцене звезды американского балета показывали чудеса хореографической техники, в противоположной стороне партера, в царской ложе, светила другая, куда более загадочная звезда. На протяжении всех трех часов, что длился концерт, в царской ложе сидел свежеотставленный главный администратор страны Александр Волошин. Надо сказать, что, будучи при должности, Волошин крайне редко появлялся на светских мероприятиях. Тут даже не надо искать скрытый смысл - мол, теневой, он и есть теневой. Просто работой был завален Александр Стальевич по самые уши.
Сейчас многие стараются поменьше мелькать, держаться подальше от президента, от силовиков, заниматься своими делами - например, коней за границу переправлять. В общем, элита массово затаилась. В такой ситуации появление Волошина, ныне лица неофициального, в официальной царской ложе у многих вызвало смешанные чувства - смешались недоумение и беспокойство. Как понимать это явление? Просто выход в свет вчерашней правой руки президента ввиду образовавшегося свободного времени? Почему тогда в царской ложе? Или демонстрация реального статуса?
После балета наступило время фуршета. Один известный в политико-олигархических кругах человек настойчиво уговаривал Волошина остаться и поднять бокал за американский балет. Но Александр Стальевич сел в машину и уехал.
Вечер американского балета на долгое время отравил жизнь многим чиновникам, депутатам и прочим должностным лицам. Ведь как только человек уходит в отставку, считается хорошим тоном его как следует попинать. Что многие и не замедлили сделать. На следующий после принятия отставки день выяснилось, что глава (на тот момент уже бывший) кремлевской администрации, оказывается, уязвим для критики, острой, смелой и нелицеприятной. Смелые критики Волошина зачесали затылки. Не рано ли критиковать начали? Как бы чего не вышло. Все-таки непроста участь чиновников и депутатов, особенно честных и смелых.
