Исторически совсем недавно, а по личному самоощущению - давно, в Гагре, а затем, переместившись на Пицунду, ежегодно собирались на закрытый семинар избранные: поэты, прозаики, критики, литературоведы, философы из разных краев СССР. Работали вроде бы дружно и весело. Самым радостным для нас, дураков, было распирающее душу чувство братства, доверия друг к другу. На самом же деле побеждала, властвовала ритуальность.
Возвышенные беседы и прекрасные тосты за дружбу народов прикрывали от всех нас истинное положение вещей: за годы советской власти копилась внутренняя и взаимная ярость, обиды, даже ненависть. (И когда сегодня я читаю в "Известиях", на полосе писем, что опыт СССР между Сциллой и Харибдой конфликтов светит "маячком" решений, - мне делается страшно в связи с отсутствием памяти и понимания.) Хотя именно тогда я, слушая более чем откровенно высказывавшихся по поводу тяжких вопросов существования разных национальных анклавов (украинские школы? обучение на латышском? абхазская элита? грузинское демографическое давление?), много чего узнала под шум волн на пляже, а не на заседаниях, о полном реальной опасности положении дел во взаимоотношениях народов. Желваки ходили по лицам - то у наших украинских коллег, то у абхазских, то у грузинских. До обострения дело не доходило, но было ясно: подспудно годами, десятилетиями тлеет огонь неразрешенных проблем.
И вот когда рвануло, когда центростремительные силы победили центробежную силу культуры, мы сразу потеряли друг друга. Я уж не говорю об утраченном доверии - между абхазами и грузинами пролегла настоящая война, с реальными жертвами, среди которых были дети наших "семинаристов". А Сумгаит? Нагорный Карабах? На редколлегии журнала "Дружба народов" я тогда мрачно пошутила, предложив переименоваться во "Вражду народов"... Не помню, смеялись моей шутке или нет. Кажется, смеялись. Во всяком случае, тогда и представить не могли, что последует за Сумгаитом, сколько будет конфликтов и даже войн, сколько тысяч людей уйдут из жизни, останутся без крова, без средств к существованию. Но и то Бог нас пока упас от югославского варианта...
Последние события вокруг Тузлы показывают, что ни у России, ни у Украины нет четкой, продуманной и в то же время достаточно эластичной национальной политики, нет межнациональных институтов, нет специалистов, общих экспертных групп, нет ничего. "Плохо. Все плохо", - сказал однажды Путин - сказал, правда, по другому поводу, но формула сия распространима на многие стратегические и тактические, международные и межнациональные проблемы России. Коготок вытащим - хвост увязнет. На исламский форум поедем, заявку на полноценное участие подкинем, антисемитизма наедимся по самые уши, - а в это время рванет совсем в другом месте, у братьев-славян между собою. В Чечне поддержим Кадырова, выстроим декорацию вместо выборов, и воображаем, что где-нибудь в Карачаево-Черкесии потом нам эта оскорбительная - не только для чеченцев, для всей страны - подтасовка "кандидатов" не отзовется новой бедой. И так далее...
Не имея полноценных институтов национальной политики, в том числе и дипломатических, а имея вместо них громогласные заявления, Россия постоянно будет увязать в проблемах.
Но предлагается еще одна декорация - Московский дом национальностей. И это вместо постоянно действующих ситуационно-аналитических групп, которые отслеживали бы процесс изнутри. С национальными проблемами, повернутыми - уникальная ситуация! - внутрь и вне России (украинская, молдавская, таджикская и т.д. и т.п. диаспоры плюс межгосударственные вопросы), должны работать советники высочайшего интеллектуального уровня (сегодня большей частью "отправляемые" в так называемое дальнее зарубежье).
Два года тому назад мы вместе с послом Хайди Тальявини, сейчас возглавляющей миссию ООН по абхазо-грузинскому конфликту, придумали проект: "Защита будущего: Кавказ в поисках мира". Сейчас, проведя после многих лет отсутствия общий семинар в Тбилиси, приняли решение создать новый проект - собрать вместе кавказские "Этнические автопортреты". Вы скажете: бумага, слова, книги... кого это спасло? Отвечу: если разруха начинается в умах, то только в умах наступит и ее окончание.
Я - человек постоянно мечтающий, иначе с жизнью, как показывает практика, не справиться. Когда разлетелось общее культурное пространство, я предложила "семинаристам" учредить нашу маленькую общественную ООН - организацию (институт) объединенных наций. Всем идея пришлась по душе. Мы ничего не заявили публично. Каждый пока делает что может.
Или - не делает.
В российских "толстых" литературных журналах (за исключением питерской "Звезды", всерьез разрабатывающей проблематику Кавказа, ну и, разумеется, "Дружбы народов") вы никогда не прочтете перевода, например, с карельского. На московской Биеннале поэтов будут водить хороводы вокруг поэта из Канады (и очень хорошо, что водить!), но никаких хороводов, насколько я знаю, вокруг поэтов из Киева, Тбилиси, Сухуми, или Баку, или Уфы, пишущих на своем языке и переводимых на русский.
И даже на Франкфуртской книжной ярмарке среди российских (ведь государственное присутствие России было заявлено) писателей в делегации не было ни одного (!!!) писателя из республик России. Пишущего на своем - и переводимого на русский. Может быть, были издательства? Увы, их присутствие не было заметно. Я не знаю, занимался ли кто "национальной картой" России для этой ярмарки, но эксперта - хотя бы для совета - явно не хватило.
В нобелевской речи Габриэль Гарсиа Маркес сказал: "Поэтам и нищим, музыкантам и пророкам, воинам и мошенникам - всем нам, детям этой суровой реальности, почти не требуется воображения, потому что главная наша трудность - у нас нет средств для того, чтобы сделать нашу жизнь более правдоподобной". Оспорю нобелевского лауреата. Для того, чтобы проявить правдоподобие, необходимо задействовать воображение. Это доказывает другой писатель (отечественной выделки), пока еще не нобелиат - Василий Аксенов. В романе "Остров Крым" он дал простор своему дару воображения: аксеновский Крым продолжил российскую историю вне революций. И подтвердил (предрек?) - 1991 год.
Но на косу Тузла и украино-российский горячий конфликт ни у Аксенова, ни у других писателей воображения не хватит. Слишком страшно.
Никому в мире мало не покажется.