Алла Язькова Россия уже сейчас должна быть готовой к тому, что в ближайшей перспективе расстановка сил в и без того беспокойном регионе, каковым является Южный Кавказ, может существенно измениться.
До последнего времени отношения в регионе определялись несовпадением внешнеполитических устремлений государств Южного Кавказа и наличием ряда "замороженных" конфликтов (Абхазия, Северная Осетия и Нагорный Карабах). Кроме того, в Баку, Ереване и Тбилиси по-разному относились к реализации масштабных транспортно-экономических проектов. Теперь же вполне вероятно изменение характера отношений этих трех стран с США и НАТО, а также региональными державами - Турцией и Ираном. И однозначно - с Россией. И это при том, что "американский фактор" здесь и без того уже сыграл свою существенную роль, что привело к известному ограничению роли России и послужило главной причиной активной поддержки Азербайджаном и Грузией антииракской кампании.
Как известно, руководство Азербайджана с самого начала заявило, что считает США своим стратегическим партнером, и в качестве "активного участника антитеррористической коалиции" предоставило воздушное пространство для пролета американской авиации. Грузия после окончания военных действий в Ираке направила туда взвод военнослужащих. Официальная позиция Армении не была четко сформулирована, но ее президент выступил за полное и безоговорочное разоружение Ирака, официально не поддержав ни одну из воюющих сторон. Результатом антииракской кампании стали также и постепенные изменения в сложившейся ранее расстановке сил и в отношениях государств Южного Кавказа с региональными державами - Турцией и Ираном.
Анкара далеко не из-за прихоти отказала Вашингтону и Лондону в помощи в их войне в Ираке. Она опасалась быть втянутой в намного более опасный конфликт. Поэтому Турция уже на этапе подготовки англо-американского вторжения в Ирак, столкнувшись с серьезной угрозой своей безопасности, пожалуй, впервые не поддержала своих старших партнеров по НАТО. И ее политическое руководство и особенно парламент отказались от размещения на территории страны американских вооруженных сил. Правда, при этом была проявлена готовность ввести турецкие воинские подразделения в Северный Ирак. Но этот план был категорически отвергнут лидерами иракского Курдистана, заявившими, что в случае турецкого вторжения неотвратима тотальная война курдов с Турцией, при этом последняя с большой долей вероятности столкнулась бы также с сопротивлением десятимиллионного курдского населения и на своей территории.
Эта война не обошла бы стороной и соседей Турции - Сирию, Иран и Азербайджан, где проживают компактные группы курдов. Тем самым вооруженный конфликт мог бы непосредственно затронуть Южный Кавказ и активизировать все существующие в регионе межэтнические конфликты и противоречия. Реальной угрозой стабильности стали бы устремившиеся в Азербайджан после начала ударов по Ираку потоки беженцев, преимущественно курдов из северных районов Ирака.
К счастью, этой войны не случилось. Но, оценивая ситуацию, нельзя сбрасывать со счетов и тяжелое кризисное состояние экономик всех трех стран Южного Кавказа. Они поддерживаются на плаву в значительной мере за счет торговых связей с Турцией (Азербайджан и Грузия) и Ираном (Армения). Между тем позиции Ирана, еще ранее заявленного Соединенными Штатами в качестве одной из опор "оси зла", становятся все более уязвимыми по причине непрекращающихся антиамериканских выступлений шиитских общин Ирака. На что весьма жестко реагирует американская администрация.
Подорванная войной в Ираке система региональных связей подталкивает государства Южного Кавказа к поиску более прочных внешнеполитических "опор". Весьма показательна в этой связи позиция Армении. Она согласилась на проведение с 16 по 26 июня на своей территории военных учений в рамках программы "Партнерство ради мира" с участием военнослужащих Турции. Еще вчера, учитывая особый характер отношений между Ереваном и Анкарой, это считалось невозможным. Тем более что "в рамках союзнических отношений" Азербайджан в последнее время неоднократно призывал Турцию оказать помощь в разрешении "замороженного" конфликта вокруг Нагорного Карабаха.
Объяснение столь неожиданных перемен в позиции Армении следует искать именно в разбалансированности региональных направлений сотрудничества. И упомянутые новые "опоры" Ереван видит прежде всего в США и НАТО. При этом Армения не намерена терять и свой статус стратегического партнера России. В Москве, как представляется, это отчетливо понимают. Иначе как объяснить решение российской стороны об участии в предстоящих учениях Североатлантического блока на территории Армении. В то время как в прошлогодних маневрах на территории Грузии российская сторона, несмотря на то что ее приглашали, отказалась принять участие.
Конечно, пока преждевременно говорить о возможности развития параллельных курсов ориентации Армении, Азербайджана, Грузии на сотрудничество с США - НАТО и Россией. Представляется, однако, что из развития такого сотрудничества могли бы извлечь выгоду все его участники. Прогресс мог бы быть достигнут сразу на нескольких направлениях. Во-первых, можно было бы поэтапно решить проблемы известных "замороженных" конфликтов. Во-вторых, были бы решены спорные проблемы в отношениях главным образом между Баку, Тбилиси и Москвой. Наконец, можно было бы создать конкретную систему региональной безопасности, что с учетом возрастающей нестабильности на южных рубежах Азербайджана и Армении было бы весьма актуально.
Конечно, решение всех этих задач в комплексе в настоящее время представляет достаточную сложность. Прежде всего из-за того, что стороны не хотят (или не могут) учесть взаимные интересы друг друга. Но на фоне определенного понимания того, что старые подходы уже отжили себя, дело может быть сдвинуто с мертвой точки. Причем Россия может сыграть здесь ведущую скрипку: к Южному Кавказу она гораздо ближе, чем США.
