Евгений Верлин. Давно распланированное обновление высшего руководящего звена КНР, судя по всему, получит одобрение открывшейся вчера в Пекине сессии Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) 10-го созыва. Утверждение высшим законодательным форумом нового председателя КНР (им станет Ху Цзиньтао), премьера страны (Вэнь Цзябао), а также спикера парламента (У Банго), по мнению большинства наблюдателей, не приведет к скорым корректировкам стратегического курса Пекина.
Ближайшие годы станут переходным периодом, в течение которого Цзян Цзэминь (остающийся во главе Центрального военного совета КНР) сохранит за собой - как в свое время Дэн Сяопин - роль "верховного руководителя". Его мнение будет существенно влиять на решения в ключевых вопросах национальной политики, особенно в части позиционирования страны во внешнем мире.
Тем не менее ряд экспертов полагают, что приход нового, более прагматичного и образованного руководства обернется растущим дрейфом Пекина в сторону Запада, прежде всего США. Хотя бы потому, что от полноценного сотрудничества с Западом в решающей степени зависят успехи модернизации КНР. К тому же обращается внимание на то, что в высшем руководстве уже нет людей, учившихся в СССР и питающих к России, так сказать, "симпатии личного плана". Сторонники иной точки зрения подчеркивают самодостаточность Китая, тот факт, что он уже настолько укрепился экономически, что способен проводить вполне самостоятельную, многовекторную и подчиненную реализации собственных интересов политику. По мнению российского китаеведа Алексея Воскресенского, истина все же где-то посредине: Китай будет делать упор на укреплении отношений с Западом, но при этом никогда не станет "про-чьим-то". Ведь его внешняя политика всецело подчинена приоритетам внутреннего развития, а значит, строго в соответствии с ними будут выстраиваться и отношения с ведущими мировыми игроками и соседями КНР.
Да, китайцы по определению не являются чьими-то "союзниками", ведомой и подпадающей под чье-то влияние силой. Это отдельная Вселенная, огромная геополитическая "кошка, которая гуляет сама по себе".
Тем не менее это страна, которая как никогда в своей истории оказалась встроена в процессы глобального развития и мировой политики. Вес Китая в мире и проекция его влияния на нас всех неуклонно возрастают. Отсюда вывод: чтобы Россия могла уютно чувствовать себя по соседству с таким гигантом, надо не только стремиться к хорошим отношениям с ним, но и четко осознавать, какая степень зависимости от Китая - при сохранении им нынешних темпов роста - нас ждет в будущем.
Если все пойдет, как намечают в Пекине, если страну не постигнет масштабный кризис, Китай в ближайшие десятилетия может приблизиться или даже обойти США по объему ВВП. При этом китайские лидеры стремятся придать экономике параметры качественного роста, основанного не только на дешевой рабсиле, но и на высоких технологиях. С этой целью в новой пятилетке на развитие новых технологий планируется направлять по 17 млрд. долл. ежегодно. Если сравнить это со смешными объемами финансирования той же сферы нашим правительством, то становится очевидным: в обозримом будущем Китай может обойти Россию и в тех "чувствительных" областях, где он еще отстает.
Россия четко вписана в китайское видение глобальной ситуации. В отличие от Москвы у Пекина есть четкая, просчитанная на десятилетия стратегия развития. Может быть, она не во всех аспектах верно просчитана, но она есть. Во внешний мир Китай идет со своей продуманной повесткой. В экономической области ему нужны обширные рынки сбыта своих товаров, источники сырья и энергоносителей, масштабные инвестиции и новейшие технологии. В геополитической - он хочет в корне изменить то, что в Пекине называют "несправедливым мироустройством", и по ходу дела расширить свое место под солнцем.
Во всех этих отношениях Россия нужна Пекину как союзник. Как союзник, "играющий" по китайским нотам, в рамках китайского сценария.
Мы, конечно, это отчасти понимаем, и поэтому Путин стремится немного притормаживать, держать с Пекином дистанцию. К тому же у нас несколько иная по сравнению с китайской "идентичность". Если Россия стремится войти в западное сообщество, интегрируясь в него как органичная его часть, подчеркивая, что у нас общие ценности и "общая судьба" с Европой, то китайцы взаимодействуют с Западом отдельными фрагментами, на принципиально иной основе. Они постоянно подчеркивают, что улучшают отношения с Западом и с Соединенными Штатами на почве общих (в основном экономических) интересов, расширяют общность этих интересов. Но при этом четко заявляют: мы сами по себе, не собираемся плясать под западную дудку и никогда не будем частью западной цивилизации, хотя и не против впитывания (переваривая на свой лад) всего от нее полезного.
Идя на сотрудничество с Западом со своей повесткой, китайцы хотят воздействовать на Россию таким образом, чтобы мы были их надежным стратегическим, "мировоззренческим" союзником, который бы помогал им - а лучше бы "безальтернативно", в силу безусловной зависимости - на данном направлении.
Окончательно определиться, частью чьей геополитической сферы мы являемся, - в этом, видимо, состоит вся сложность политического выбора России на данном этапе. Пока мы как бы пытаемся с двух рук "сдавать карты": то есть на Западе говорим про "общечеловеческие ценности", а с Китаем рассуждаем о стратегическом сотрудничестве, о невмешательстве во внутренние дела и т.д. Москва до сих пор пыталась выступать по отношению к Пекину как самодостаточная - а не часть западного мира - величина.
Но особенность нынешнего момента состоит в том, что у России довольно ограниченный набор возможностей в выстраивании экономических взаимоотношений с Китаем. Он мог бы быть совсем иным при отличной - от сложившейся - российской экономике, если бы мы в такой степени не зависели от поставок оружия, сырья и энергоносителей в Китай. А значит, не попадали бы во все возрастающую экономическую зависимость от нашего великого соседа.
Весь этот расклад объективно увеличивает риск превращения нас в не очень защищенного младшего партнера Китая. А не хотелось бы...
