Дублер

Какой отсчет времени идет для Касьянова?

Придворная жизнь полна тайных смыслов. Она соткана из символических жестов, магических полуфраз, мистических знамений. Это ее природное свойство. Будь иначе, власть лишилась бы своей сакральности, своего "божественного происхождения". Что же это будет за власть?

На днях премьер-министр России Михаил Касьянов возвратился из Берлина. В германской столице наш премьер тепло пообщался с канцлером Шредером - самым близким зарубежным другом президента Путина. В воскресенье, 8 декабря, у Касьянова - большой день: главе правительства стукнет 45 лет. Будут, естественно, цветы, шампанское, а возможно, и орден на шею. Планируется также вылазка в одно из охотхозяйств Краснодарского края - премьер-министр любит пострелять из ружья.

На первый взгляд визит, именины, охота на дичь - цепь случайных событий, не образующих никакого сокровенного смысла.

Даже из того факта, что Михаил Касьянов любит ружейную охоту в ущерб горным лыжам и дзюдо, сложно извлечь какую-либо внятную мораль. Охота, известное дело, пуще неволи.

Между тем эта незамысловатая вязь случайностей что-то напоминает. Когда-то мы уже наблюдали похожий сюжет - абсолютно пустой при беглом внешнем взгляде, но глубоко содержательный, как оказалось при последующей дешифровке. Да, это март 1998 года. У Виктора Степановича Черномырдина на подходе круглая дата - 60 лет. Премьер-министр замечательно поохотился на медвежат, потом удачно слетал в Вашингтон, где близко сошелся с Биллом Клинтоном, самым большим другом президента Ельцина. Все было о"кей, и вдруг - отставка. Ни с того, ни с сего. Россия, да и весь мир уже давно смотрели на Черномырдина как на преемника, а тут такая "загогулина".

Оказывается, Семья решила, что в Вашингтоне премьер вел себя так, словно он уже президент. Иначе говоря, "зарвался". Это была очевидная напраслина, Черномырдин не подсиживал Ельцина, не торопил его с уходом. Но реальные обстоятельства имеют мало веса в жизни Двора, протекающей по своим, тайным законам. Касьянов тоже не сделал ничего такого, что представляло бы опасность для благополучно царствующего Путина. Но отчего-то в ряде московских СМИ аккурат ко дню рождения премьера появились материалы, в которых читателям и зрителям объясняют, что Касьянов - креатура Семьи, напоминают, когда и в чем он ослушался Путина, и предупреждают, что "семейный премьер" наверняка захочет сесть в президентское кресло. Так что не стоит отмахиваться от аналогии Черномырдин-Касьянов, как от журналистской спекуляции. Все может быть.

Касьянову можно вменить снижение прироста ВВП. Или попытку облегчить вывоз капитала из страны. Официальная квалификация вины не имеет значения. Есть обстоятельства, по придворным понятиям значительно более существенные, чем темпы роста валового внутреннего продукта. Например, рост касьяновского рейтинга. По ноябрьским данным ВЦИОМа, деятельность главы правительства одобряют 53% россиян. Это при том, что работу правительства в целом положительно оценивают только 42% опрошенных. Значит, у Михаила Касьянова есть личный политический капитал, отдельный от ведомственного. Конечно, в рейтинговом соперничестве премьеру далеко до президента - их разделяют целых 30 пунктов. Но тут есть одна важная деталь: все, даже самые благорасположенные к Путину эксперты объясняют запредельный рейтинг президента не столько его реальными успехами, сколько отсутствием достойных по силе политических конкурентов. Общество не видит рядом с Путиным сопоставимых по весу фигур, и поэтому почти весь "кредит доверия" достается ему одному.

Как в этой ситуации должны вести себя президент и его оруженосцы? Они должны делать все, чтобы никакого конкурента поблизости от их патрона не выросло. По крайней мере до 2007 года. Уже один только намек на то, что кто-то может при случае заменить Путина, серьезно деморализует политическую систему, идеологической основой которой служит принцип стабильности, т.е. отсутствия конкуренции за власть.

В этом контексте абсолютно не важно, хочет ли Касьянов в президенты, хватит ли у него дерзости соперничать с Путиным, - для удаления премьера достаточно того, что он становится слишком заметной фигурой. Сергей Шойгу, может быть, тоже не мечтает о президентстве, тем не менее и ему приходится расплачиваться за свой не по чину высокий рейтинг. Все, наверное, заметили, что этот героический министр, регулярно шествовавший по дымящимся руинам и не успевавший утирать вечно закопченное лицо, вдруг исчез с телеэкранов. Ни Шойгу, ни его воинства не было даже у Театрального центра на Дубровке, хотя им-то полагалось там быть в первую очередь. Не вспомнили министра-спасателя и тогда, когда решили "обновить лицо" президентской партии "Единая Россия". Новым "лицом" сделали Бориса Грызлова, у которого нет никакого рейтинга, но не Шойгу, который и популярен, и в 1999 году уже приводил партию власти к успеху на выборах. Очевидно, что в данном раскладе популярность - не достоинство, а порок.

Против скорой отставки Михаила Касьянова есть, собственно, только один довод. Эта отставка явно противоречит концепции стабильности, поскольку в бюрократической системе, каковая сложилась сейчас в России, стабильность понимается главным образом как несменяемость кадров. Путин три года, как мог, "берег кадры", за что они платили ему послушанием и преданностью. Поэтому смена главы правительства, причем без видимых причин, будет воспринята как предзнаменование дурных перемен. Тут уж непременно вспомнится все, что последовало за изгнанием Черномырдина: дефолт, мельтешение "трехмесячных" правительств, резкое усиление оппозиции, бегство иностранных инвесторов, всплеск депрессивных настроений в массах... Вряд ли Владимиру Путину все это нужно, тем более перед выборами.

Путину, можно сказать, это совсем не нужно. Но рассуждая таким образом, мы оперируем рациональными доводами, а в среде людей, принимающих "судьбоносные" решения, не принято мыслить столь прямолинейно. Поэтому зарекаться ни от чего нельзя. Придворная жизнь полна тайных смыслов.