Евгений Григорьев. Итак, finita la komedia. В конце нынешней недели Организация Североатлантического договора примет на пражском саммите в свои ряды еще семь европейских государств. Еще пару дней неофициально, но почти наверняка это Румыния, Эстония, Латвия, Литва, Болгария, Словения и Словакия. Список определен заранее. В основном в Вашингтоне. Так что в части, касающейся расширения альянса, заседание в Праге будет, строго говоря, формальным актом.
Но его обставляют с наивозможной торжественностью. Западные деятели и пресса вещают о "новой эре". Под охраной 12 тыс. чешских полицейских и солдат и прикрытием с воздуха американских истребителей-перехватчиков на берегах Влтавы собираются лидеры и другие высокие представители десятков стран. Почти как некогда на Венский конгресс, откуда пошла Европа меттерниховская. Какой реально будет Европа, по которой все более расползается НАТО, покажет время. Но некоторые обстоятельства связанных с этим перемен очевидны.
Единственный на континенте военно-политический альянс обретает гипертрофированные габариты. После расширения в него будут входить уже не 19, а 26 государств. Охватывается новое огромное пространство. Через Болгарию образуется единый ТВД от Португалии до Греции и Турции. Распространение ответственности НАТО за безопасность подавляющего большинства стран континента еще более умаляет роль ОБСЕ. Североатлантические волны будут вскоре "омывать" границы России уже в непосредственной близости от ее важных центров, а нашему ВПК не избежать существенных потерь от дальнейшего выдавливания со своего традиционного рынка. Все это не может не сказываться на геополитической ситуации в Европе, включая стратегические компоненты.
Ясно, что Россия, выступавшая на всех уровнях против расширения НАТО, опять проиграла. Причем на сей раз политически особенно чувствительно, ибо альянс "вторгается" уже в бывшие советские республики. В этой связи одни на Западе отмечают с удовлетворением, а другие вроде швейцарской "Нойе цюрхер цайтунг" удивляются, что Россия "практически беззвучно проглотила" вовлечение в альянс Эстонии, Латвии и Литвы, "хотя это и не вызывает у нее восторга".
В принципе сдержанность в политике разумна. Какой смысл распаляться в полемике контрпродуктивно. Тем паче когда поезд, как говорится, ушел и, сколько ни напрягайся, изменить ход событий не получится. Другое дело, что явно неуместно и делать сейчас вид, будто ничего особенного не происходит. После разговора в Брюсселе с генсеком НАТО Джорджем Робертсоном о предстоящих решениях пражского саммита президент Путин заявил: "Мы рассчитываем, что никакие события подобного рода не подорвут сложившуюся систему военной безопасности и стабильности в евроатлантическом регионе, не будут ущемлять российские интересы".
Пожалуй, все-таки уместно вспомнить, что в период объединения Германии президент США Буш-старший и канцлер Коль обещали Горбачеву не двигать НАТО на Восток. Но затем такие устные заверения были легко нарушены. Сейчас тоже нет никаких фиксированных договорных обязательств НАТО относительно уважения безопасности и интересов России. Модернизированный Совет Россия-НАТО, так называемая двадцатка, не гарантирует непременного консенсуса при принятии решений даже в тех ограниченных областях, на которые распространяется его компетенция.
Конечно, сейчас у России нет оснований серьезно тревожиться за свою безопасность. При сохранении оборонной самодостаточности и развитии подлинного взаимодействия с НАТО и ЕС скорее всего реальной военной опасности для нас не возникнет в Европе и в будущем. Однако жизнь такова, что "на всякий случай" нельзя исключать пессимистический сценарий. Теоретически однажды могут возникнуть проблемы в связи с какими-либо претензиями НАТО к России или ее союзникам, к примеру по правам человека, обращению с оппозицией и т.д. Как заметил на этих днях г-н Робертсон, "расширение в любом случае укрепит НАТО, ибо речь идет не только о военных способностях НАТО, но и о политическом влиянии". А совокупность такого возросшего потенциала вполне может быть использована для давления на неугодные страны. Так что с безопасностью не все так просто. И военным организациям России, как признал президент, все-таки придется "оценивать военные потенциалы, которые образуются при приеме новых членов НАТО".
В целом скромное поведение Кремля выдает стремление не осложнять себе жизнь спорами о расширении НАТО, принимаемом как независящую от нас данность. Это можно понять. Ситуация с Калининградом, Чечней, соблюдение баланса в отношениях с Америкой и Европой и другие обстоятельства объективно требуют осмотрительности, сдержанности и гибкости в международных делах России. Но фигура умолчания имеет предел. Есть явления, которые требуют решительного слова Москвы. Например, о пределах распространения НАТО, недопустимости бесцеремонного давления альянса на Украину и Белоруссию, а также наших жизненных национальных интересах, связанных с этими независимыми славянскими государствами СНГ.
Весьма вероятно, что Прага мыслится по крайней мере некоторыми политическим и военными кругами НАТО не последней фазой расширения альянса, двери которого, как они говорят, открыты для всех европейских желающих, кроме - даже если бы она захотела - России. В западной прессе нередко поднимается вопрос о вступлении в альянс нейтралов Австрии, Швеции, Финляндии. В двери блока открыто намерен затащить Грузию бывший член политбюро ЦК КПСС Шеварднадзе. Руль в сторону НАТО может быть повернут и в случае прихода к власти определенных деятелей в Киеве и Минске. И мы получим тогда войска НАТО уже под Смоленском, Курском, Ростовом и Владикавказом. Такого Россия допустить и "проглотить" не может. И Кремлю не мешало бы спокойно, но твердо раз и навсегда открыто предупредить об этом наших партнеров как в НАТО, так и в СНГ.
