Михаил Ходаренок
Официальные сообщения из Чечни в последнее время наполнены оптимизмом: боевиков непрерывно ловят и уничтожают, бандгруппы складывают оружие и переходят к мирной жизни, а беженцы возвращаются в места постоянного проживания. В очередной раз складывается впечатление, что очередная кампания по умиротворению мятежной Ичкерии вот-вот увенчается блистательной викторией. Не станем доказывать, что это, мягко говоря, не так. Однако контртеррористическая операция в республике действительно может скоро завершиться, но по совершенно иным причинам.
Напомним, что еще в 1994-1996 гг. боевые действия в Чечне велись с использованием запасов вооружения и военной техники, произведенных исключительно в советские времена. Однако содержимое этих арсеналов, надо отметить, далеко не беспредельно, и по многим позициям и номенклатурам они уже опустошены. В частности, артиллерия федеральных сил расстреляла почти все современные 152-мм снаряды (раньше других они закончились к гаубицам типа "Мста"). Заканчиваются снаряды к 122-мм гаубицам Д-30. Достаточно напряженно складывается положение с боеприпасами и других номенклатур. Впрямую встает вопрос о выкатке со складов артсистем времен Великой Отечественной типа 122-мм гаубиц образца 1938 г. М-30, поскольку к ним еще сохранилось немалое количество снарядов.
Подобным образом пытаются решить свои проблемы и танкисты. После первой чеченской кампании с полей сражений практически исчезли танки Т-80. Причина простая - чтобы успешно эксплуатировать подобные бронированные машины в боевых условиях, надо иметь немалый запас снарядов (в основном осколочно-фугасных), газотурбинных двигателей (ГТД), запасных частей и принадлежностей. Ничего этого по Т-80 в избытке не было и тогда. А производство ГТД сегодня практически свернуто. Поэтому танкистам пришлось переходить на машины позавчерашнего дня типа Т-62. Знаменитый "будановский" 160-й полк, в частности, оснащен именно ими. Разумеется, в бою с "Абрамсами" и "Леопардами" последних модификаций Т-62 не выстоять, однако для Чечни этот танк вполне годится. Но все это случилось, как говорится, не от хорошей жизни.
Обратим внимание, что даже в самые напряженные моменты ведения боевых действий в Чечне не применялись реактивные системы залпового огня (РСЗО) "Ураган" и "Смерч". Причина все та же - к ним не было достаточного количества боеприпасов. Сегодня войска в Чечне используют в основном РСЗО сорокалетней давности БМ-21 "Град". К системам этого типа в советские времена было произведено достаточное количество ракет.
В Военно-воздушных силах склады даже с обычными бомбами свободного падения уже изрядно выбраны, еще хуже ситуация с авиационными боеприпасами, предназначенными для решения специальных задач, например, объемно-детонирующими бомбами. Все высокоточные ракеты и корректируемые бомбы давным-давно применены по объектам боевиков. Весьма сложное положение складывается в ВВС и с запасными частями к самолетам и двигателям.
Очень непросто даже с патронами к стрелковому оружию. Их в моменты обострения обстановки в Чечне федеральные войска расходовали за неделю иногда по нескольку миллионов штук. Порой беспричинная и неэкономная стрельба подразделений Объединенной группировки и необычайно большой расход патронов всех типов вызывали справедливое возмущение руководящего состава Вооруженных сил. Патроны в некоторых случаях доставлялись войскам самолетами военно-транспортной авиации.
Что в Чечне сложно с боевыми вертолетами - факт общеизвестный. Несколько месяцев назад в республике произошел настоящий "вертолетопад". Однако положение радикальным образом так и не изменилось. В частях армейской авиации и поныне нет ни одного полка, оснащенного современными винтокрылыми машинами. Еще обиднее, что новые машины уже состарились, так и не поступив на вооружение строевых частей. Например, Ми-28 и Ка-50 совершили свой первый полет в 1982 г. Минуло уже двадцать лет, а они так и остались в опытных экземплярах.
Таким образом, в ходе военных действий в Чечне снаряды, бомбы, ракеты выстреливаются, сбрасываются, запускаются, однако запасы боеприпасов практически не восполняются. Их производство в стране за последнее десятилетие упало чуть ли не до нуля (в США, между прочим, значительно возросло). И в целом военная промышленность России начиная с 1992 г. лежит на боку - ежегодные поставки вооружения и техники не превышают ежемесячных утрат и потерь в Чечне. Становится совершенно ясно, что при подобных тенденциях и таких темпах вовсе не за горами тот день, когда в частях Объединенной группировки войск на Северном Кавказе прогремит последний выстрел и война закончится самым естественным образом.
Можно, разумеется, посчитать все сказанное некоторым преувеличением. Однако действительность гораздо хуже. Военно-промышленный комплекс государства, состояние которого и сегодня можно охарактеризовать как масштабную катастрофу, не позволяет продолжительное время вести даже войну чеченского типа. Абсолютно ясно, что военная доктрина России, гипотетически предполагающая участие Вооруженных сил страны в локальных, региональных и даже крупномасштабных войнах, сегодня выглядит как документ поистине необузданного военно-политического оптимизма.
