Владимир Варухин Не так давно произошло событие, которое, к сожалению, осталось фактически незамеченным, - институту полномочных представителей президента России в субъектах РФ исполнилось 10 лет. Полпредов Ельцина никогда не жаловали особым вниманием, потому что их деятельность протекала далеко от московской политтусовки. Всплеск интереса возбуждался только съездами народных депутатов РСФСР, ритуально пытавшимися на каждом своем сборище упразднить этот институт.
Ельцин триумфально победил в первом же туре президентских выборов. Однако его административная власть оказалась весьма иллюзорной не только в Москве, но и в регионах страны, где уверенно правила партхозноменклатура. Она не признавала президента России, демонстративно игнорируя его указы и какие-либо попытки реформ. Естественно, что в таких условиях остро встал вопрос о создании некой структуры, обеспечивающей проведение в провинциальную жизнь политических и реформаторских решений президента, избранного по воле народа. Идеологом создания института полномочных представителей стал Геннадий Бурбулис, в то время государственный секретарь Российской Федерации, а к его формированию привлекли активистов депутатской фракции и движения "Демократическая Россия", все сделавшей для победы Ельцина.
Костяк группы - 38 человек составили народные депутаты РСФСР, демократы первой волны, представители главным образом научной и вузовской интеллигенции. Они лучше других понимали обреченность коммунистической идеи, поэтому аппаратчики Старой площади и зачислили многих из них в список лиц, подлежащих первоочередной изоляции в планируемый "час икс". Вопреки утверждениям позднего Ельцина и его кремлевского окружения о том, что демократы не способны организованно работать, могу засвидетельствовать, что эта малочисленная группа доказала способность работать столь сплоченно, эффективно и бескорыстно. Благодаря президентским полпредам удалось успешно блокировать все попытки ограничить полномочия Ельцина и свернуть демократические реформы. Неоценима роль полпредов и в организации агитационных кампаний при проведении судьбоносных референдумов, в подготовке и принятии Конституции России в 1993 году. Хотя институт представителей не располагал распорядительными или исполнительными функциями власти.
Полпреды первыми забили тревогу и представили в 1992 году президенту свое коллективное видение негативных тенденций проводимых реформ, предложив неотложные меры по их устранению. Однако должного интереса ни в Кремле, ни в правительстве они не нашли. К этому времени Ельциным уже был избран иной путь власти - заигрывание с номенклатурой, включая предоставление "неограниченного регионального суверенитета". Но суверенизация регионов неизбежно сопровождалась игнорированием российского законодательства, бесконтрольным произволом региональных правителей, нецелевым использованием бюджетных средств. Полпреды докладывали президенту о фактах многомиллиардных афер. Но практически ни по одному, даже самому скандальному, событию не было предпринято эффективного противодействия. Более того, мне неоднократно приходилось наблюдать на совещаниях в Кремле истерику отдельных глав администраций (в дальнейшем губернаторов) с требованием убрать неугодного представителя, не позволяющего главе региона проводить "реформы" по собственному усмотрению. Часто это встречало "понимание" у президента и его окружения.
Окончательно надобность в подобном институте полпредов образца 1991 года исчезла после роспуска съезда народных депутатов РСФСР и принятия новой Конституции России. Услужливое окружение Ельцина предложило множество инициатив по ликвидации института представителей или по его преобразованию даже в государственных контролеров. Первым оказалось решение подчинить их главе президентской администрации. Это было встречено открытым демаршем, поскольку Сергей Филатов не пользовался авторитетом среди многих представителей. Мало кто знает, что Филатов в 1994 году неоднократно представлял проекты указов о реорганизации института полпредов с выводом их за штат. Насколько мне известно, этот план не материализовался только благодаря прямому вмешательству Александра Коржакова.
В 1994-1995 годах обрушился поток немотивированных указов об увольнении наиболее деятельных и принципиальных представителей, продолжающих вести борьбу с региональным сепаратизмом, произволом и воровством губернаторов. Многие, не желая соучаствовать в разворовывании страны, ушли по собственному желанию. Несмотря на попытки некоторых губернаторов очернить деятельность полпредов, абсолютное большинство назначенцев первой волны ушло достойно, с чистыми руками и незапятнанной репутацией. Но никто не озаботился их трудоустройством, пенсионным обеспечением и проявлением элементарной заботы об их судьбе. На смену президентским представителям пришли представители губернаторов, их верные слуги и вассалы. Институт полпредов превратился в ритуальную структуру, противоположную своему политическому предназначению.
С приходом в Кремль Владимира Путина значение и роль института полномочных представителей кардинально изменились. Но, искренне приветствуя становление этого нового-старого института в России, не может не беспокоить некая ползучая тенденция, которая со временем неизбежно выхолостит его роль и содержание. Все уже увидели "эффект Пуликовского", процветают и все еще продолжают проводить "реформы" в собственных интересах многие масштабные расхитители богатств страны. Предпринимается кулуарный возврат власти и роли губернаторам и региональным президентам на федеральном политическом поле. Все это уже было, но в отличие от прошлого можно проанализировать последствия и предсказать возможный результат - от сильной вертикали власти останется одна горизонталь, да и та в пределах Садового кольца.
Дарья Гармоненко